Двенадцать миллионов боливаров подпортили настроение Фардину, но он вышел из агентства с копией договора в кармане. Договор был заключен на некоего Тадео Ньето. Там же содержались установочные данные на этого Тадео.

Фардин огорошил Алексеева сразу же сообщением о внезапном прибытии Симин в Каракас.

— Проходи-проходи, — Дмитрий запер дверь и подтолкнул Фардина в комнату. — И что сие означает? Как она объяснила?

Фардин потер шею, поискал сигареты, оттягивая момент признания, закурил и, как в омут с головой, поведал, что все эти дни они с Симин неразлучны.

Алексеев слушал молча, но Фардин с тревогой заметил, как вздулись вены у Мити на шее.

— Любопытно, — сдержанно сказал Дмитрий. — Любопытно, почему ты пустился во все тяжкие с художницей едва она тебя поманила? Почему ты сразу же не известил меня?

— С ее стороны был такой напор, — смущенно улыбнулся Фардин. — Все произошло за несколько часов. Сообщение на электронную почту, тут же ее нашествие в гостиницу. Не успел я опомниться, как уже сидел в арендованном «фиате» и мы мчались в Рио Чико.

— Зная тебя, не поверю, что ты мог сломя голову куда бы то ни было броситься, не имея в кармане готового плана, вплоть до нескольких запасных вариантов. Чем ты руководствовался? Чем-то ты же руководствовался, я надеюсь…

— Я бы, может быть, подумал, стоит ли с ней ехать, нарушая свой отшельнический отпуск, но Симин подвесила интригу, да так, что все постояльцы гостиницы, вплоть до второго этажа, слышали, что взбалмошная девица прикатила из США к любовнику, чтобы провести с ним часть отпуска.

— Не знал, что рядовые граждане Венесуэлы свободно владеют новоперсидским, — скептически и даже возмущенно сказал Алексеев.

— Они и древнеперсидским не владеют, — отмахнулся Фардин. — В том-то и дело, что говорила она по-английски и громко.

— Работала на публику? Знала, что за тобой хвост? — алексеев встал, сунул руки в карманы брюк и отошел к окну. Приподнятые плечи говорили о том, что он удивлен.

— Я тоже тогда стал прикидывать варианты. Мне показалось, что овчинка стоит выделки, как любил говорить мой дед. И вот… — Он выложил на стол мобильный телефон, нажал кнопку, демонстрируя фото бритоголового.

— С этим типом она пересекалась дважды. Практически у меня под носом. Оба раза в помещениях, где нет камер. Выглядело это как случайная встреча, словно бритый спрашивал ее, скажем, как пройти в туалет. Второй разговор я записал на телефон. Качество записи так себе да и испанского я не знаю.

Алексеев вернулся в кресло и нагнулся над журнальным столиком, разглядывая бритоголового внимательно.

— Включай, — распорядился Дмитрий и прослушал запись, склонив голову набок.

Прослушав дважды, он перевел дословно:

— Мужчина сказал: «Дело сделано. Пару дней раскрутим его. Лео затеял взять с них деньги. Тут это распространено. Будет натуральнее». Он еще что-то говорил, я не разобрал. А вот она ответила: «Зачем второй? Большой риск. Он готов общаться?» Бритый ответил: «Пока нет. Но не так уж важно. Основная задача другая». Они еще о чем-то говорили, но очень тихо. Не заподозрили, что ты записал? Ты мне нужен в Тегеране, не хочу тебя потерять. Что там у тебя еще?

Фардин достал из кармана свернутую газету и договор аренды.

— Хорошо бы проверить и договор аренды на виллу в Рио Чико, — прокомментировал он. — Подозреваю, что она снята тоже на чужое имя.

— Похищение — их работа? — пожал плечами Алексеев. — Зачем им племянник дизайнерши? Он же венесуэлец. Считаешь, связан с ЦРУ?

— Более чем уверен. Американцы ведут активную работу здесь. Как удобно иметь местного парня, вхожего, благодаря деньгам и связям тетушки, в высшие круги Венесуэлы. Сбор информации. Допустим, иранцы захотели этот источник пресечь, а предварительно вытрясти то, что уже утекло на сторону.

— Какой Ирану с этого прок? — алексеев перечитывал договор. Он поднял глаза на Фардина, не услышав быстрого ответа. — Ты расстроился из-за Симин? Мне казалось, ты не настолько впечатлительный.

— По-видимому, она из группы ликвидации, — кивнул он. — Вынужден это констатировать. Все на это указывает. Она приехала сюда не из Тегерана, прибыла по другому паспорту, я нашел его пока она спала. В телефоне есть фото ее другого паспорта. От рассеянного ученого она не ожидает такого подвоха. Симин ориентируется в Каракасе и окрестностях лучше, чем я в Тегеране. Она пользуется машиной, арендованной на чужое имя. Возможно и дом тоже…

— Это я узнаю, — встрял Алексеев.

— Установили объект другие, — продолжил он невесело. — Вот хоть бритый этот и его группа, которая, само собой, существует. Но у них задача, как видно, не только ликвидация, поэтому — похищение. Второго схватили за компанию? Не знаю. Не уверен, что он тоже не связан с церэушниками. А Иран, ты спрашиваешь, при чем? Думаю, что те круги, где вращался наш племянничек, так или иначе связаны с иранцами, с местной диаспорой, в которой хватает наших агентов, — он улыбнулся и поправился: — агентов Ирана. «Деятельность» племянника не осталась без внимания, за ним наблюдали, и он представлял большую опасность, раз его решили ликвидировать. И его напарника «по бизнесу».

— Считаешь, они уже мертвы?

— Сложно сказать, — Фардин прикурил и налил себе чаю из чайника, стоявшего на столе. — Она никуда не уезжала. Со мной везде как попугайчик-неразлучник. Правда сегодня с легкостью отпустила в город. И даже тачку отдала, но, думаю, она никуда не уедет из дома в мое отсутствие. Она, как я считаю, исполняет роль координатора и руководителя. Это ломает мою версию о том, что она всего лишь агент и работает в какой-то степени из-под палки.

— Кадровая сотрудница? — Алексеев взял со стола зажигалку, пощелкал ею, посмотрел на пламя. — Тогда твое сближение с ней может стать фатальным. Если ты ее заподозрил, где гарантия, что и она к тебе не станет приглядываться? Рыбак рыбака…

— Вряд ли. Я в ее глазах скуповатый чудаковатый ученый, витающий в облаках. Раз она решилась использовать меня в качестве фигуры прикрытия, значит, я перед нею кристально чист. По документам ее формально здесь нет, а если кто-то ее случайно узнает, есть я. Приехала встретиться с приятелем.

— А как законы шариата?

— В посольстве она выдавала меня за своего мужа.

— Вот, кстати, о посольстве… — Алексеев спрятал копию договора аренды в карман. — Зачем она там засветилась? За посольством приглядывают местные контрразведчики, станут проверять, кто приходил. Ты здесь официально, в отпуске, иранец. А она?

— Я могу объяснить это только тем, что ей необходимо было срочно передать некую информацию сотруднику легальной резидентуры. Как это сделать, не выдергивая сотрудника, за которым наверняка следят? Прием в