— Дамочка, что с вами, вы… Вы чего это?!

И, круто развернувшись, ринулась в сторону ординаторской.

Ирина Турецкая еще сумела услышать, как в кармане ее халата залился всем известным маршем Моцарта мобильный… Ее муж самолично и совсем недавно поставил ей, смеясь собственной шутке, эту мелодию.

— Шурик… — пробормотала Ирина. — Огонь… Огонь во сне, Шурик…

Наверное, она все-таки включила связь, потому что каким-то образом аппарат оказался возле ее уха, и все это она бормотала, задыхаясь все сильнее, в трубку, но голос, который отозвался, принадлежал не ему… Почему?!

Это был совершенно незнакомый мужской голос, тоже задыхающийся:

— Вы слышите меня, вы слышите?! Он жив… Я вытащу его, клянусь вам, вытащу!..

И тишина. Глухая и мертвая. Мертвая!.. Мертвая!..Бегущих к ней по коридору Семена Львовича, Катю и едва поспевавшую за ними медсестру она уже не видела, точно так же как и испуганно замерших за ее спиной пациенток.

Тьма объяла Ирину в одно короткое мгновение, но тьмой оставалась недолго, молниеносно обернувшись алыми и золотыми языками пламени, словно огонь только и ждал этого мгновения, чтобы объять ее… И дождался.