— Обожаю. — Дерек сидел в кабинке, выпрямившись — сплошной стояк. — Можешь поверить.　

— Тогда делись. Назови самое большое извращение в твоей жизни.　

Он помедлил:　

— Ну, у меня был секс с девчонкой...　

— С кем? Как ее звали?　

— Кэсси Бун.　

Его бывшая. Серая мышка, о которой забываешь в момент встречи.

— Не говори никому, но иногда мы занимались сексом в общественных местах.

— Например?　

— Ну, на пляже...　

Я закатила глаза.　

— Ты ее связывал?　

Он помолчал.　

— Ты, типа, про веревки?　

— Веревки, наручники — что угодно.　

Тупица снова хмыкнул:　

— Так тебя это заводит?　

— Ты отвечаешь вопросом на вопрос.　

— Ладно... Нет. Я никогда ее не связывал.　

— А она тебя?　

— Нет.　

— Почему?　

Он пожал плечами:　

— Не знаю. В голову не пришло. Не думаю, что ей это нравилось.　

— А тебе?　

Он снова понизил голос:　

— Возможно.　

Прежде чем он станет слишком самоуверенным, я спросила:　

— А Брайану?　

— Что?　

— Снова вопросы?　

— Почему ты спрашиваешь меня о Брайане?　

— Из любопытства. Он говорил тебе, что связывает Эми?　

— Нет. Они правда этим занимаются?　

— Возможно. Не знаю. Но не смей трепаться.　

Опять глупое хмыканье.　

— Ладно, не буду. Зачем ты спрашиваешь, Ким?　

Я просто сажала семена в моем саду из дерьма.　

— Не знаю. Просто так, наверное. Кстати, не знаю, говорила ли тебе Эми, но в субботу, через две недели, у нас вечеринка. Надеюсь, ты придешь. Будет круто.　

— Не сомневаюсь. Я слышал, твой старик уехал из города.　

— Не называй его «твой старик». У меня от этого мурашки бегут.　

— Ладно, извини. Я ничего такого не имел в виду.　

Дерек меня не обидел. Я просто хотела, чтобы он чувствовал, чтоидет по тонкому льду.　

Нам принесли заказ, мы говорили о школе, планах на колледж и другой ерунде. Обычный подростковый треп, монотонный и глупый, от которого я отключалась, мечтала вскрыться и вкрутить шурупы в пальцы друзей. Дерек был скучнее документалки о сосновых шишках, лишен всякой индивидуальности. Просто еще один игрок школьной команды, переворачивающий стаканчики[6], задиристый остолоп — типичный житель задворок нашей пластиковой страны. Пока он трепался, чтобы заполнить неловкую тишину, я представляла, как вбиваю иголки ему в ноздри, чтобы провести старомодную лоботомию. Гадала, заметит ли кто-нибудь случившуюся с ним перемену.　

Ужин кончился, Дерек расплатился, и мы сели в машину. Он похлопал по рулю:　

— Что теперь?　

Дерек так слащаво на меня посмотрел, что я потеряла контроль. Все произошло само собой. Я сжала зубы и размахнулась. Ударила его в челюсть. Голова Дерека развернулась и врезалась в стекло.　

— Ой! Какого черта, Ким?　

Часть меня надеялась, что он ударит в ответ. Дерек этого не сделал. Вскинул руки, только чтобы защититься. Я знала, что не могла сделать ему по-настоящему больно, но он выглядел уязвленным, а это радовало и возбуждало.　

— За что? — спросил Дерек.　

— Просто чтобы повеселиться.　

Я положила руку ему на ногу и игриво вонзила ногти в джинсы. Шок на его лице стоил ужасно скучного вечера.　

— Ты ударила меня!　

— Тебе понравилось?　

Он побледнел:　

— Что? Почему это должно мне нравиться?　

— Хочешь ударить в ответ?　

— Что? Нет. Ты же девчонка.　

— Это будет честно. Око за око.　

— Я не стану тебя бить, Ким.　

Я снова замахнулась. Он перехватил мою руку, но я ударила его другой по лбу. Кажется, мне было больней, чем ему, но он дернулся и поморщился, так что я продолжила бить его по лицу.　

— Прекрати! — закричал Дерек.　

— Заставь меня.　

Я перелезла через сиденье — поближе к нему.　

— Давай, педик.　

Он попытался схватить меня за запястья, но я не зря занималась чирлидингом — двигалась быстро и плавно. Теперь я почти сидела у Дерека на коленях. Схватив его за волосы, я запрокинула ему голову. Он застонал от боли и нового удара — теперь уже по губам, — оттолкнул меня, и я упала на руль. Заорал гудок. Я оседлала Дерека, уклоняясь от его рук и смеясь. Он все еще пытался схватить меня за запястья, когда я стала тереться об его промежность и перестала бить, чтобы не отвлекался. Дерек уставился на меня, не веря своим глазам.　

— Что ты?..　

Я прижала палец к его губам:　

— Шш.　

Прильнув к выпуклости на его джинсах, я качнула бедрами. Он расслабился, но по-прежнему тяжело дышал. Дурацкое выражение его лица наполнило меня жаждой крови. Дерек казался неуверенным и смущенным, но явно наслаждался нашей игрой, судя по тому, каким твердым стал. Когда он потянулся к моей груди, я снова дала ему пощечину, но продолжила свою поездку. Дерек не знал, что делать, и это меня забавляло. Я слезла с него и прошептала на ухо.　

— Доставай член.　

— Мы на парковке. Давай вернемся к тебе.

— Нет. Здесь или нигде.　

— Кто-нибудь нас увидит.　

— Может, да, а может, и нет. Доставай.　

Дерек огляделся. Я видела розовые отметины у него на лице — следы от пощечин. Мы припарковались позади здания — там было темно, окна машины запотели, создавая снежную иллюзию интимности. Он еще медлил, но отвердевший член не дает размышлять. Дерек расстегнул ремень и через секунду его стояк выпрыгнул из джинсов, как дельфин на берег. Он был немного длинней, чем у мистера Блэкли, но с уродливым родимым пятном. Я обхватила его пальцами и начала дрочить. Делала это быстро и жестко, его ноги задрожали, ступни задергались.　

— Срань господня, — сказал он.　

Я не останавливалась. Мне по-прежнему не хотелось трахаться с Дереком. Дело было не в сексе, по крайней мере не для меня, а в подчинении. Я дарила ему наслаждение и, вместе с возбуждением, боль и страх. Он был в моей власти.　

— На сегодня все, — сказала я. — Так что предупреди, когда выстрелишь.　

Через несколько секунд он застонал, закатывая глаза.　

— О да. Сейчас кончу. Не останавливайся.　

Я убрала руку.　

Его глаза распахнулись:　

— Продолжай!　

Он схватил мою ладонь и вновь положил ее на член. Я убрала руку и дала ему пощечину.　

— Какого черта, Ким? Он вцепился в подергивающийся член. — Ты что творишь?　

— Заставь меня.　

Он снова наградил меня тупым взглядом:　

— Ты хочешь, чтобы я...　

— Заставь меня.　

Я довела его до предела. Дерек