Шапошников вышел на кухню, налил ещё наливки и вернулся на веранду. Тёща ёрзала на стуле от нетерпения:

– А где же деньги?!

– Вы не представляете, насколько всё примитивно. И опять хочу нелестно отозваться о моём коллеге Рафике – если бы он выдал нам информацию, как только её получил, мы бы не копались в этом деле так долго и миновали бы те испытания, которые выпали на долю Маргариты Новоскворецкой. Свидетельница Наталья, которая обнаружила покойника в аэропорту, подобрала и небольшой листок на полу с рядом цифр и странных букв. Она отдала мне эту, незначительную на тот момент бумажку, я же убрал в папку и забыл об этой улике. Через какое-то время Наталья напомнила об этом Рафаэлю и сказала, что буквы написаны на турецком языке. Вот тогда мы сразу догадались, что это шифр от ячейки в камере хранения. Но где? Это может быть автовокзал, железнодорожный вокзал, морской порт, речной вокзал и аэропорт, в конце концов. Пришлось просматривать все точки в городе, и удача улыбнулась на Финляндском вокзале.

– И что, всё это время баул с огромными деньгами лежал просто так, на вокзале? – удивилась мать.

– Вот именно! Новоскворецкий не доверял банкам, решил вывезти деньги из страны наличными.

– Подожди, подожди, – встряла Нина. – Насколько я знаю, на вокзале в камере хранения можно хранить сумки не более суток.

– По закону так, но кто проверяет? А Новоскворецкий подстраховался, он подошёл к дежурной по залу и, показав паспорт, предупредил, что не сможет забрать вещи несколько дней и попросил приглядеть за ячейкой, сунув пару тысяч ей в руку. А чтобы та не волновалась, рассказал историю о том, что застал жену с любовником, пришлось уйти из дома с одним чемоданом и вот он, бедолага, должен найти съёмный угол. Эта дежурная очень ревностно хранила в ячейке баул, думая, что там рубашки и трусы рогоносца.

– Не поверю, что миллионы евро можно просто так провезти через границу! – тёща била прямо в точку. – Это же не бумага!

– Новоскворецкий продумал и это! Он опустошил склады на своей фирме и остался невыполненным последний заказ – рабочие фасовали последние мешки угля по двадцать пять килограммов. Вот в парочку из таких мешков бизнесмен планировал запаковать деньги и самолично переправить с партией угля через границу в Турцию, а там нужные мешки он бы беспрепятственно забрал, – Шапошников поднялся. – А сейчас уважаемые дамы, всем спать.

– А что с Персеем? – тёща зевнула.

– Да ничего. На братьев Селищевых собрать достаточный улик не удалось, да и там такая крыша, что с какой стороны не копни – стена железобетонная.

– Что всё-таки произошло с Рафаэлем? Ты так и не рассказал, – Нина не двинулась с места.

– Пойдём, спать, эту историю оставим на завтра.

***

Синицын провёл в больнице пару дней, потом не выдержал, твёрдо пообещал доктору приходить на перевязки, уехал домой. Благо, что секретарша Светочка заботливо следила за Фусей, и носила по его просьбе мандарины и фрукты Маргарите. Он строго-настрого приказал ничего не сообщать родителям, для него и так полно переживаний, не хватало ещё, чтобы мать свалилась с сердечным приступом. Его раны начали заживать, и он уже смог побриться и привести себя в порядок. Фуся радовалась неимоверно, путалась под ногами, подпрыгивала и трясла счастливо хвостиком. Павел погладил её, предупредив, что скоро вернётся не один, поехал за Ритой. Она ещё не оправилась полностью, но доктор разрешил забрать домой, считая, что домашняя обстановка и родные стены лучшее лекарство. Когда вернулись, Павел решил не оттягивать момент и поговорить прямо сейчас.

– Рита теперь ты можешь вернуться в свой привычный мир, в свой особняк.

– Что ты имеешь в виду? – Рита выглядела счастливой, несмотря на бледность и слабость.

– Полицейские нашли твои деньги, и я, как твой адвокат, должен предупредить, что после необходимых юридических процедур и налоговых вычет, ты снова превратишься в миллионершу. Правда прилично уйдёт на налоги- твой муж вёл двойную бухгалтерию, и скорее всего хвалёная бухгалтер Мария Константиновна была в курсе этих махинаций.

– Я не хочу, – после паузы, нахмурясь произнесла Рита.

– Что ты не хочешь?

– Не хочу от тебя уходить.

Паша вздохнул легко и обнял её за плечи.

– И я не хочу.

– Значит, завтра забираем Игорька и к родителям на дачу?

Маргарита счастливо кивнула головой в знак согласия.