занимался доставкой продуктов и межрегиональными перевозками. — На экране появился логотип фирмы, и я машинально отметила, что именно они привезли мне утром конверт. В принципе, ничего удивительного, такая фирма в нашем небольшом Жильёвске одна. — Также он жертвовал много денег детскому дому и был куратором нескольких сирот. — В отличие от прошлого случая на этот раз оператору даже удалось подобраться поближе к месту происшествия и до того, как его прогнали полицейские, успел заснять лежащее на тротуаре тело в белой олимпийке, которую пропитывала алая кровь. Конечно, верхняя часть тела была заблюрена, но даже и этого мне хватило с головой. — К этому часу известно, что Лавицкий возвращался из спортклуба, когда на него предположительно напала дикая собака. Напоминаю, что вчера при похожих обстоятельствах погиб отец нашего мэра — Литов Алексей Иванович. Мы уже получили комментарии правоохранительных органов, но они малосодержательны. Сегодня наш корреспондент будет разговаривать с главой городской службы отлова бездомных собак, и надеемся, что ему удастся прояснить эту ситуацию. А пока просим жителей города проявлять осторожность при любом контакте с бродячими животными.
За спиной что-то со звоном разбилось. Я обернулась. На пороге гостиной стояла Анна, которая наверняка решила принести мне ещё одну чашку чая, которая теперь валялась у её ног. Светло-коричневая лужица впитывалась в ковер. Женщина закрыла глаза, а потом сдавленным голосом произнесла:
— Прости, что-то я сегодня не в форме.
— Ну, такие новости кого угодно выбьют из колеи, — заметила я.
— Верно. Господи, неужели еще одно убийство? — прошептала женщина и сказала: — Переключи, пока Санька не вернулся.
И я последовала её совету. Про себя думая о словах мужчины, что я встретила у отделения полиции. О том, что собаку нужно тренировать, чтобы она стала убийцей. Интересно, в нашем городе есть такие специалисты? Или сумасшедшие, которые делают жаждущих крови зверей из своих питомцев?
— Лена, — раздался голос Валентина Ивановича, — подойди сюда.
Мы с Анной обменялись понимающими взглядами. Я тут же направилась в кабинет, полная безумной надежды, что сейчас мне всё объяснят. Даже не знаю почему. А женщина позвала Сашку и проговорила:
— Помнишь, я рассказывала тебе о том, что научилась вышивать?
— Ага, — ответил сын.
— Тогда может ты угадаешь, что я вышила в эти выходные?
— Ну, не знаю. Может быть, собаку?
— Угадал. Хочешь посмотреть?
— Да-да!
— Присаживайся, — сказал свёкр, когда я вошла в кабинет и закрыла дверь, чтобы не слышать восторгов сына по поводу хоть и вышитой, но все же собаки.
— Нашли что-нибудь интересное?
— Да, как тебе сказать… — ответил Валентин Иванович, спуская очки на кончик носа. Перед ним на столе были разложены те бумаги, что прислал мне Роман. — Тут всё интересное. Но, кажется, ничего смертельно опасного. Эти факты в принципе известны каждому школьнику и каждому, кто ходил в местный краеведческий музей. Смотри, — он протянул мне распечатку статьи, — это рассказ о собаках-охранниках, которых разводили в Жильёвске два века назад, ещё когда здесь жили потомки графов.
Я аккуратно взяла листок и стала читать. Да, в принципе, эту легенду знали, наверное, все школьники нашего города, но после услышанного в новостях она уже не показалась мне такой безобидной. В свете случившегося, старая городская байка приобрела зловещий оттенок.
Когда-то давно графья Жильё стали известны по всей стране благодаря тому, что вывели специальную жильёвскую породу собак. Говорят, сам император, тогда заказывал у них щенков для царской псарни. Я не особо разбиралась в этом, и мне трудно было судить, на что она была похожа. Из старого рисунка в статье я поняла, что это была очень крупная и крепкая порода. Также в те времена рядом с городом была тюрьма, куда отправляли беглых каторжников, убийц, насильников и прочий асоциальный контингент. Можно сказать, сюда отправляли только за тяжкие преступления. Но не все осужденные жаждали смиренно отбывать наказание, иногда кому-то удавалось сбежать. Иногда их ловили сразу, а иногда они успевали покуролесить по городу, нанося жителям моральный и имущественный вред. После очередного громкого случая, жители Жильевска взмолились своему господину с просьбой защитить их от лиходеев людских.
И тогда граф Жильё предложил интересный вариант. Он издал указ, по которому после восьми вечера горожанам было запрещено находиться на улицах. Потому что в это время город патрулировали собаки-охранники из его личной псарни. С восьми вечера и до шести утра город отдавался на откуп зверям. И каждого, кого встречали на своём пути, они считали законной добычей. Граф не принимал ни жалоб родственников, не отвечал на слезные просьбы помочь, если единственного кормильца, скормили этим самым собакам. Кто бы не задержался в корчме, хватив лишней браги, мещанин, солдат или крестьянин, он становился завтраком для собак-охранников. И никакие претензии по этому поводу в расчет не брались. Очень скоро слух об этом распространился среди заключённых, и побегов сразу стало на порядок меньше. Да и вообще преступность в городе пошла на спад.
Такое положение дел сохранялось довольно долго. Но спустя сто пятьдесят лет эти собаки загрызли кого-то из местных дворян. А конкретно — молодого баронетта Андрея Колсо, который возвращался от своей дамы сердца под утро. Его семья была богатой и влиятельной, вхожей в покои графа. Не знаю как, но им всё же удалось уговорить потомка первого графа Жильё покончить с этой странной традицией и разрешить людям гулять по улицам своего города. Возможно, решающую роль в этом сыграло то, что тюрьму к этому времени уже перенесли на один из обособленных островов, а старый форт, в котором она находилась медленно приходил в упадок.
Как итог, слава собак-охранников стала угасать. Они престали быть столь популярными у знати, что медленно приводило к сокращению поголовья на псарне. И через несколько десятилетий та пришла в полный упадок, оставшиеся щенки были проданы или усыплены. О жильевской породе с тех пор больше ничего не слышали.
А жителям осталась лишь красивая легенда о страшных зубастых тенях, что бродили по улицам города в семнадцатом-восемнадцатом веках, да изображение зубастого зверя на гербе города.
— То есть Роман писал статью о городской легенде? — предположила я.
— Я еще не получил ответа от его редактора, но думаю, да. Но в свете происходящего, это внушает некоторое беспокойство. И хоть мне очень не хочется это признавать, но кажется убийства и исчезновение моего сына как-то связаны.
— Но это ведь всего
