– Привет, Тимми! – бросил Рук, остановившись у его столика. «Быки» почтительно ждали в сторонке.

– А, мистер Рук! – Тимми отсалютовал бокалом пива. – Будете что-нибудь? Я угощаю. За помин души, так сказать.

– Мы на минутку, – отмахнулся Рук. – Новостей никаких?

– Да какие тут новости? – пожал плечами шатен. – Билли копы как забрали, так и ни гугу. Мамке его хоронить не дают, что-то там про следствие втирают. Счастливчика тем более, да у него и родни-то нет.

Рук бросил на меня короткий взгляд. Я молча опустила ресницы. Что надо – запомнила. Вблизи – и не в танце! – Тимми уже не казался таким красавцем. Сразу замечаешь и траурную каемку под ногтями, и щель между передними зубами, и родинку на щеке, и стойкий запах пива. Ох, не первый это бокал! Каштановые волосы взъерошены, карие глаза блестят диковато и яростно.

Интересный тип этот Тимми – не угадаешь, рассмеется или палить начнет. Как карта ляжет.

– Ладно. Свистнешь, если что. Бывай, Тимми.

Рук махнул Пориджу, нацеживающую очередную кружку пива. Мы гуськом – двое «быков» впереди, мы с Руком в середине, один сзади – двинулись к выходу.

Волна свежего воздуха с улицы. Уф, как хорошо! Дверь захлопнулась, отрезая гам, смех, гул музыки.

Тишина ударила по ушам – и разлетелась на осколки от грохота выстрелов.

Как в замедленной съемке.

Один из «быков» впереди без вскрика осел на ступеньки. Вместо затылка у него было кровавое месиво, из которого торчали белые обломки костей.

Чей-то крик: – «Ложись!»

Блондин повалил меня на крыльцо, причудливо разукрашенное брызгами крови и кусочками мозгов.

Я зажала ладонями рот, мучительно борясь с тошнотой. И паникой, понукающей бежать, бежать!..

Рук и его люди, укрывшись за ближайшим автомобилем, отчаянно палили куда-то в темноту. Ответные выстрелы выбивали кирпичную крошку. Треск пуль, запах пороха и крови.

Вот заорал от боли кто-то из «чужих» бандитов. Громко хлопнула дверь. И на крыльцо выскочил Поридж с пистолетом-пулеметом. С воплем: «А-а-а, суки позорные!» он открыл огонь. Недалеко, в паре кварталов, завыла полицейская сирена.

И атака захлебнулась.

Бандиты попрыгали в машину и газанули с места. Очень уж им не хотелось попасть между молотом и наковальней. Взвизгнули шины, Поридж дал очередь вслед, но автомобиль, вихляя и свистя воздухом сквозь разбитые окна, рванул прочь.

А на блестящей после недавнего дождя мостовой остались желтые листья, пятна крови, россыпь битого стекла… и труп «быка».

– Босс, один из этих в подворотне, – доложил уцелевший охранник. – Подстрелили, но вроде живой.

Он ткнул пальцем в сторону, куда не доставал свет чудом уцелевшего фонаря.

– Забери его! – коротко скомандовал Рук. – Увозите быстро, пока копы к рукам не прибрали.

Тот кивнул и утопал исполнять.

Он присел передо мной на корточки:

– Сладкая, ты как?

– Н-нормально! – только отчего зубы так стучат? – К-кто это был?

– А вот это мы сейчас выясним, – пообещал мафиози. Очень, очень зловеще. С Донованом он явно ломал комедию. Не нужно Руку рожи корчить и за пистолет хвататься, он и так может напугать до ус… до истерики.

– Пытать будешь? – ляпнула я зачем-то. Это все стресс!

– Меган, – поморщился он, – я ведь не мальчик из церковного хора. Поридж, забери ее, напои чем-нибудь покрепче. И молчок, понял?

Он толкнул меня к бармену, который крепко ухватил меня одной рукой, деликатно отставив в сторону вторую, с оружием.

– Пойдемте, мисс, – бармен с грацией слона протопал в бар, практически неся меня за собой.

А позади взвыли сирены. Вечер окончательно перестал быть томным…

***

В «Цыпочке» по-прежнему пили, веселились, танцевали. Никто ничего не видел и не слышал. Во всяком случае, так скажут полиции.

Бармен перебрался за стойку, запихнул под нее оружие и вынул графин. Плеснул в стакан на три пальца и поставил передо мной.

– Вот, мисс. Выпейте.

Я присела на высокий стул напротив. Скинула изгвазданное чем-то неаппетитным пальто. Сомневаюсь, что его удастся отчистить. И хоть это не самая большая потеря, все равно чудесную бежевую вещицу было жалко до слез. Еще и чулки на коленке разодраны!

Так, успокоиться! Если потеряю голову, хуже будет. Держи себя в руках, Меган Вон!

Я понюхала выпивку. Слезы на глаза наворачивались от одного запаха. Но меня по-прежнему колотило, поэтому я задержала дыхание и проглотила залпом. Брр!

– Спасибо! – поблагодарила хрипло. Толстяк только плечами пожал. – Вы… хм, очень храбро поступили.

Он вдруг фыркнул.

– Храбро? Да хрена с два. Просто если этого ублюдка Рука прикончат у меня на пороге, мне тоже не жить.

Поридж подался вперед и понизил голос:

– Мой вам совет, мисс. Держитесь от него подальше.

– Спасибо, – кивнула я. За добрые советы стоит благодарить, даже если они запоздали.

Тут чей-то пьяный голос потребовал «еще клятого виски», и бармен отвлекся.

Я разглядывала зал. Со мной избегали встречаться взглядами, хоть и посматривали – исподтишка. Оставалось слушать музыку и гадать, когда я доберусь домой…

– Вот, – передо мной лег конверт. – Посмотрите на это, мисс.

Заплывшее жиром лицо Пориджа было серьезно, а глаза смотрели неожиданно внимательно.

Я пожала плечами и вытряхнула десятка два газетных вырезок. Статьи о грабежах и бандитских разборках, все датированы пятью-семью годами раньше.

– Что это? – я подняла взгляд на бармена.

Он оперся ладонями о стойку, облизнул губы. И признался глухо:

– Когда-то меня звали Малыш Цукер, и был я красавчиком, каких поискать. Не верите?

– Э-э-э, – протянула я с сомнением.

Поридж ткнул похожим на сардельку пальцем в портрет на пол газетного разворота. «Малыш Цукер, – гласила подпись, – самый крутой и злой из пешек Смита».

Определенное сходство с Пориджем прослеживалось, но… Может, случайность?

– Не верите, – толстые губы дернулись в слабом подобии улыбки. – Никто не верит. Я такой и был, крутой и злой, вообще ничего не боялся. А потом перешёл дорогу одному… блондину. И стал горой сала. Так что бегите от них подальше, мисс. Иначе пожалеете.

– Спасибо, – повторила я.

Не говорить же, что так и собиралась поступить?

Бармен вдруг напрягся. Отодвинулся.

– Босс велел отвезти тебя домой! – тяжело сказали за моей спиной. Голос глухой, смутно знакомый.

Я медленно обернулась. Точно! Хэнк, помощник Рука, собственной хмурой персоной.

– Да? А полиция не против?

Копы все еще суетились снаружи и даже не совались в «Цыпочку». Видимо, здраво рассудили, что свидетелей тут не найдут.

Он ожег меня неприязненным взглядом и сунул руки в карманы. Большой, взъерошенный и недовольный.

– Босс сказал о тебе не трепаться. Так что ты тут вроде не при делах.

С какой стати он ко мне так