— Я тоже не рад тебя видеть, Миша! — скривился Свинец.

Как-то не очень Чаплыга интересовался его судьбой, грев на зону отправлял, но в пределах допустимого — четыре передачи в год. А ведь мог бы и чаще отсылать.

— А чего так? — обиженно сказал Чаплыга.

Раскабанел он за девять лет, глазки стали меньше, а щечки больше, пузо заметно выпирало. Пиджак расстегнут, но вряд ли он сможет увидеть пряжку своего ремня из-за пуза, если только в зеркало. Вот это и есть зеркальная болезнь.

— Не ждал ты меня, Миша. Кинуть меня хочешь?.. Или уже? — хищно сощурился Свинец.

— Да что ты такое говоришь?

Чаплыга боком сдвинулся к рабочему столу, одну руку приложил к сердцу, другой открыл сейф, достал оттуда четыре пачки пятитысячных купюр, сложил их стопкой и протянул Свинцу.

— Что это?

Чаплыга в ответ пожал плечами, вынул из сейфа еще пару таких пачек, на этот раз решительно закрыл дверцу, с тихим щелчком сработал механизм запирания. Деньги он положил на стол, шесть «котлет» на три ляма.

— Ты два лимона в дело вложил, возвращаю с процентами.

— Какие проценты? Мне доля нужна, половину давай!

— Какую половину?!.. — скривился Чаплыга. — Твоя половина еще в двенадцатом году сгорела. Вместе с моей… А знаешь почему? Потому что Градус нас беспредельщиками объявил! Тебя-то приняли, а мне откупаться пришлось, чтобы не замочили!

— Откупился?

Конечно же, Свинец знал свою историю. Они с Чаплыгой ходили под Градусом, открыли дело, один барыга перешел им дорогу, Чаплыга его приговорил, Свинец исполнил — все просто. Но Градус этого не оценил, потому что козла валили без его разрешения, а это по всем статьям беспредел.

— Еще и с адвокатом расплатился! Тебе пятнашка светила, если не помнишь!

— Я все помню!

— Подставил ты меня, Леша! По миру пустил!

— А Диканька только мне одному мешал, нет?.. Это же твоя идея была! Ты вместе со мной сидеть должен был!

— Ну, идея не только моя… — замялся Чаплыга. — А может, и не моя вовсе… Ты ничего не докажешь!

— Не понял, чего я должен доказывать? Кому?.. Ментам?!.. Ты за кого меня держишь, Миша?.. — Свинец жег взглядом своего бывшего друга. — Я не сука, чтобы тебя ментам сдавать! Я сам тебя убью!

— Что?! — вздрогнул Чаплыга.

Зрачки его расширились от гнева, но в душе что-то сжалось — до самой промежности. Свинец видел его насквозь.

— Половина этого клуба — моя! — отрезал он. — А деньги забери себе!

— Деньги!.. Ты же знаешь этот бизнес! Деньги здесь не все решают! Можно лимон бакинских вложить и ничего не получить, а можно и за копейки раскрутиться!..

Свинец молчал, пристально глядя на Чаплыгу. Он все понимал, нужно мыслить творчески, чтобы привлечь клиентов. Если они будут выстраиваться в очередь, как сейчас, — клуб в плюсе; если повернутся задом — минус гарантирован. Чаплыга знал толк в своем деле, раскрутился нормально, причем без бывшего компаньона. Но слово уже сказано, отступить Свинец не мог.

— Я за копейки раскрутился! За свои копейки!..

— Половина!

— А то что?

— Ничего… Для тебя ничего. Или ты веришь в жизнь после смерти? — зло усмехнулся Свинец.

— Это угроза?! — Чаплыга едва не дал петуха.

Свинец кивнул. Да, это угроза, и он готов убивать. Он умеет это делать, и терять ему нечего: ни семьи, ни кола ни двора. Мать умерла еще в прошлом году, а жена, сука, сразу открестилась, как он сел.

— Ты хоть понимаешь, с кем связался? — заистерил Чаплыга.

— Все равно, — тихо сказал Свинец.

— Ну хорошо… Забирай все что есть!.. И уматывай!..

Пока Чаплыга открывал сейф, Свинец почти вплотную подошел к нему. Тот напрягся, но ничего не сказал. Достал целую упаковку, десять пачек под полиэтиленовой пленкой, но протянул ее почему-то левой рукой. Правая рука осталась в сейфе.

Свинец все понимал, поэтому не стал ждать, когда Чаплыга оттолкнет его левой рукой, а правой выхватит пистолет. Нож уже выскользнул из рукава, пальцы крепко сжимают рукоять, можно бить.

Он ударил точно в сердце. Спокойно поднял руку с ножом и без размаха ввел клинок аккурат между ребрами и с силой вдавил его по самую гарду. Еще и провернул лезвие, как будто жизненный механизм выключил. Чаплыга умер не сразу, какое-то время он смотрел на своего убийцу с диким удивлением. Рот медленно открывался, взгляд стекленел, наконец колени подогнулись, и он стал падать, вытаскивая из сейфа пистолет.

Пистолет Свинец забрал не сразу, сначала неторопливо и насухо вытер нож о пиджак покойника, только затем взял в руку «Глок». И когда в кабинет ворвался Санек, навел ствол на него. Но стрелять не спешил. Он пришел сюда забрать свое, убийство Чаплыги всего лишь рывок на пути к цели.

* * *

Фамилия Черемыхов, кличка Черемуха. Взгляд у начальника отдела уголовного розыска — глаза режет. Как после слезоточивого газа «Черемуха». А сейчас он смотрел на подчиненного особенно строго, но капитан Колодин глаза не прятал. Устал он оправдываться, отписываться, надоело, если не посадят — уволится к чертовой матери, рапорт подать не проблема.

— Молись, чтобы Зюзин выжил!

— Молюсь, — вздохнул Макс.

Зюзин уже и не преступник вовсе. Он же ничего не делал, просто шел, увидел, как кто-то кого-то избивает, достал смартфон, чтобы затем предъявить видео в полицию — как же иначе? А побежал, потому что принял оперативников за бандитов. Они же так и не предъявили удостоверение. И стрелял он по той же причине — из страха за свою жизнь. Причем стрелял из травматического пистолета и мимо цели, хотел всего лишь напугать преследователя. А капитан Колодин бил на поражение, и как он после этого может дальше работать в полиции? И адвокат потерпевшего задавал такой вопрос, и прокурор хотел знать. Уголовное дело завели, хорошо, заключение под стражу не применили, а могли.

— Ты хоть понимаешь, что натворил? — спросил Черемыхов.

— Натворил, — кивнул Макс.

Причем натворил тринадцать лет назад, когда после юридического подался в уголовный розыск. Работал бы сейчас адвокатом или юрисконсультом, и в ус не дул бы. А еще лучше нотариусом, знай себе бумажки заверяй за хорошие деньги. Впрочем пойти работать адвокатом еще не поздно. Сейчас главное, с уголовного дела соскочить. В принципе Черемыхов на его стороне, сколько раз отмазывал и сейчас поможет.

— С пистолетом понятно, он хоть и травматический, но выстрел как у боевого… Почти как у боевого! — немного подумав, уточнил начальник.

— Ветер от меня дул, расстояние опять же… — вздохнул Макс.

Пистолет, может, и травматический, но порох боевой, массой, правда, чуточку меньше обычного, по громкости выстрелы практически не отличаются. И хорошо, что Черемыхов это понимает.

— Расстояние…