Они вышли во двор. Прямо перед дверью управления распустила свои ветви огромная цветущая катальпа. Оба посмотрели на сиреневые свечи соцветий, жарко горящие в лучах утреннего солнца, и подумали об одном и том же.

– Конец делу о маньяке, – сказал Пилипенко. – Теперь пусть открывается сезон, пусть все вокруг цветет и пахнет.

– А ведь ты знал, – вдруг сказал Жаров, – что из Симферополя привезут не Быкова, а Куравлева.

– Догадывался, но не было уверен.

– И, как всегда, скрыл от меня свою догадку. Хотел сказать «Быков или Куравлев», но осекся, чтобы не выглядеть дураком.

– Благодаря этой привычке, – холодно возразил Пилипенко, – мне удается выглядеть дураком гораздо реже, чем оно есть на самом деле.