– Так он, должно быть, уже малость помялся. А где еще один, на Саиду?

Бешу, обидевшись, не ответил.

Орас скрестил руки на груди:

– Значит, ты, Бешу, думаешь, что Саида позволит тебе надеть ей на лапы наручники, если у тебя не будет документа, подписанного кем-то из вышестоящих? – Он открыл дверь. – Беги и прихвати своих маленьких подручных! Улепетывай со скоростью быстроногой лани! Прыгай в первый же поезд и отправляйся домой, отлежись, чтобы прийти в себя! Но в этот раз на кровати, а не под ней! Послушайся моего совета – это совет друга. Поторопись, а то Саида получит на завтрак полицейский бифштекс!

Подчиненные Бешу уже испарились. Он собрался было последовать за ними, но Орас остановил его:

– Бешу, еще пара слов. Кто сделал тебя инспектором?

– Ты. И я благодарен тебе за это…

– Арестовать меня – недурной способ проявить благодарность. Ладно, я не держу на тебя зла. Бешу, а хочешь, я сделаю тебя бригадиром?

– Да!..

– Тогда завтра, в субботу, в половине одиннадцатого, отправляйся в префектуру. И попроси своих начальников дать тебе карт-бланш. Ты мне нужен… Ясно?

– Да, я понял. Благодарю…

– Иди!

Бешу ушел. Орас снова повернулся к Патриции:

– Так Спящая красавица – это вы, не так ли?

– Да, я. По материнской линии я француженка. Здесь жила старушка, моя родственница. Она вовсе не была сумасшедшей, просто чуточку странной. Приехав во Францию, я навестила ее. Я ей понравилась. Вскоре, к несчастью, она заболела и почти сразу умерла, завещав мне это разрушенное и заброшенное поместье… Я тайком поселилась здесь, под прикрытием местной легенды, чтобы избежать нежелательного внимания. Никто из жителей деревни не осмелился бы сунуться сюда…

– Понятно, – сказал Орас. – И вы подстроили так, чтобы я купил Мезон-Руж, поскольку это поместье находится рядом с замком… Это безопасное убежище, к тому же вы знали, что Рудольф будет здесь, неподалеку, под надежным присмотром. Я прав?

– Да, – сказала Патриция. – А еще я была счастлива, что живу не слишком далеко от вас, – добавила она, опустив глаза.

Он хотел обнять ее, но сдержался. Казалось, молодая женщина не желает этого.

– А Саида? – спросил он.

– Тут все просто. Она сбежала из ярмарочного зверинца, за ней гнались и подстрелили. Она забрела сюда, я перевязала ее рану, ухаживала за ней, и она ко мне привыкла. А благодаря ее верности и готовности защищать меня я перестала бояться Маффиано.

Помолчав, Орас поклонился Патриции:

– Какое счастье снова видеть вас! Патриция, я думал, что вы погибли… Но почему вы не дали мне знать, что живы, почему не успокоили меня?

Молодая женщина мгновение помолчала, ее глаза были закрыты, а на лице застыло почти враждебное выражение. Наконец она ответила:

– Я не хотела вас видеть. Я не могу забыть, что вы предпочли другую… Да, той ночью, в палатке…

– Но ведь я думал, что это вы.

– Вы не должны были так ошибиться! Вот чего я не могу вам простить! Перепутать меня с этой девицей! С любовницей Маффиано, которая прислуживала ему и его ужасным сообщникам! Как вы могли поверить, что я способна так себя вести? И как я могу стереть из памяти подобное воспоминание?

– Заменив его более прекрасным.

– Это невозможно, потому что никакого более прекрасного воспоминания не будет. Вы перепутали меня с этой развратной девицей… Я не хочу соперничать с ней!..

Орас, радуясь этой ревности, подошел ближе.

– Патриция, вы с ума сошли! – воскликнул он. – Какие соперницы! Я обожаю вас! Вы – настоящая! Единственная!

Он лихорадочно обнял ее и в отчаянном порыве прижал к себе. Она противилась, негодуя, не желая прощать, и еще больше сердилась, чувствуя, что готова сдаться.

– Оставьте меня в покое! – выкрикнула она. – Ненавижу вас! Вы меня предали.

Дрогнув, в последнем усилии она попыталась вырваться. Но он не разжал рук. Его лицо склонилось к ней. И в этот момент створки французского окна с грохотом распахнулись и в помещение прыгнула тигрица. Ее глаза сверкали, как две изумрудные звезды. Она пригнулась, собираясь наброситься на Ораса.

Вельмон отпустил Патрицию, выпрямился и, устремив взгляд на хищницу, сказал тихо, с чуть ворчливой интонацией:

– Вот и ты, да? Вмешиваешься в то, что тебя не касается, не так ли? Патриция, какая у вас преданная кошечка! Черт побери, вы нашли способ заставить вас уважать! Хорошо, хорошо… Я вас уважаю! Однако я не хочу показаться смешным, не хочу, чтобы любимая женщина смеялась надо мной…

Он достал из кармана широкий острый нож, который всегда носил с собой.

– Что вы задумали? – в тревоге воскликнула Патриция.

– Милый друг, я пытаюсь сохранить достоинство в глазах вашей любезной телохранительницы. Не хочу, чтобы она подумала, будто Орас Вельмон – ребенок, которого можно запугать и обратить в бегство! Если вы не поцелуете меня здесь и сейчас, при этой дикой кошке, я вспорю ей брюхо. У нас состоится отличный поединок! Вы меня поняли?

Патриция колебалась, краснела, но наконец встала на цыпочки, ухватившись за плечо Ораса, и поцеловала его.

– Боже правый, – сказал он, – ну, значит, моя честь в безопасности… И я только прошу, чтобы меня почаще заставляли спасать ее подобным образом!

– Я не могла позволить вам убить этого зверя, – прошептала Патриция. – Что бы со мной стало без ее защиты?

– Но она могла и загрызть меня, – возразил Орас. – Впрочем, это волнует вас гораздо меньше, – добавил он с необычной для него меланхоличной интонацией, которая растрогала молодую женщину.

– Вы так думаете? – проговорила она, залившись ярким румянцем.

Но тут же взяла себя в руки. Воспоминания о том, что она считала непростительным проступком, еще не развеялись. Она подошла к тигрице и положила руку ей на голову:

– Тише, Саида!

Тигрица замурлыкала.

– Тише, Саида! – повторил Вельмон с привычным хладнокровием. – Позволь господину спокойно удалиться! Прощай, королева джунглей! Полосатая шкура делает тебя похожей на зебру… И все же я предпочту уйти.

Он нахлобучил шляпу, затем с поклоном снял ее, проходя мимо тигрицы и вежливо с ней прощаясь, и уже на пороге обернулся к Патриции:

– До свидания, очаровательная Патриция! Рядом с Саидой вы напоминаете древнюю богиню: красавица, укрощающая дикого зверя… А я люблю богинь, клянусь! До скорой встречи, Патриция!

Орас Вельмон вернулся в Мезон-Руж. Виктория ждала его в большой гостиной, тщательно затворив двери и окна. Услышав шаги, она выбежала ему навстречу:

– Ты знаешь, что Рудольф вернулся! Тигрица доставила его обратно, и он, наверное, уже спит.

– Как прошла твоя встреча с тигрицей?

– О, просто замечательно! Мы друг другу и слова не сказали. Кроме того, я запаслась большими портновскими ножницами.