Так что, пришлось пожелать спокойной ночи и шлепать домой.
Вошел во двор. Разумеется, открыл сарайку, чтобы глянуть на Маньку. Кузьмы там уже не было. Видимо, кот осознал, что барышни разошлись, опасность миновала и отправился в избу, на теплую печку.
Точно, сидит на печке. Кузьма, он вообще большой оригинал. Если надо — в избу попадет без всяких проблем, но, если на него накатит лень — станет «изводиться» за дверью, делая вид, что не может отыскать лазейку.
Разделся, походил из угла в угол. Спать, вроде бы, еще рано, читать при свечке нет никакого желания, а моя керосиновая лампа пуста. Керосин, как закончился в лавке, так его до сих пор и не завезли. А ведь обещал владелец, что в самое ближайшее время «керосиновое» судно с мели снимут, и горючую жидкость нам доставят. Выругал себя. Надо было сделать, как делают все умные люди — покупать керосин с изрядным запасом, чтобы на осень и на зиму хватило. А я отправляю Татьяну в лавку тогда, когда «изживаюсь». Нет, сказываются еще привычки прежнего мира — зачем делать запасы, если купить можно? Но у меня и бочки подходящей нет, а только бочонок, литра на три.
Так, что-то там Анька про посылочку говорила?
Посылка в сенях. Ящичек по форме напоминает коробку из-под обуви, только деревянную. Тяжелая коробочка. Килограмма на три, если не больше.
Взял в руки, зачем-то поднес ящик к уху. Ага, часовой механизм, заведенный в Санкт-Петербурге, да так, чтобы завода хватило до Череповца. И, чтобы бомба взорвалась именно в тот момент, когда я ее в руки возьму.
Положил на стол, прочитал: «Череповец. Чернавскому. Лично в руки». Обратного адреса нет, но коли по штемпелю судить — пришло из Санкт-Петербурга.
А пахнет от коробки не просто плохо — омерзительно. И что-то такое, знакомое.
Взяв на кухне топорик, принялся отдирать крышку.
Отодрал. И что тут внутри? Соль? Какому дураку понадобилось посылать мне соль?
Слегка встряхнул, разгоняя крупицы соли ь по сторонам, обнажая то, что скрывалось под слоем. А там…
Мать твою…
Отрубленная рука.
