Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 73
акцизом!"
От кого это? Вряд ли от Фалька, стало быть, снова на подозрении доктор или адъюнкт-профессор. Вероятно, это шутка, однако смеяться уже не хотелось. Спасибо любезному брату и его нравоучению за безнадежно испорченное настроение!
Ну что за вечер, хуже и быть не может!
Последующие события эту, не лишенную легкомысленности, мысль без труда опровергли.
– Послушайте, Фальк! – пророкотал знакомыми металлическими нотами князь. – Не найдется ли в вашем загашнике какой-нибудь иной забавы? Повеселей! Как еще тешит себя общество в этих ваших столицах?
«Когда не удается зарезать гладиатора?» – чуть не съехидничал Иван Карлович.
– Не хотелось бы показаться грубым, – продолжил Арсентьев, маскируя недовольство шутливым тоном, – но вы, господин фехтмейстер, теперь в некотором роде ответственны за борьбу со скукой в нашем тесном кругу.
– Ваше сиятельство, позвольте мне вступиться за почтеннейшего Ивана Карловича, – вмешался господин Нестеров с деланной улыбкой. – Боюсь, вы не вполне справедливы в суждении, будто наш уважаемый фехтмейстер по оплошности причинил Тимофею увечье-с. Видите ли, утром я осматривал рану, и это вызвало у меня недоумение…
– Черт бы вас побрал, доктор, с вашей витиеватостью! – проворчал Дмитрий Афанасьевич. – Извольте выражаться короче. Почему нанесенный удар заставил вас недоумевать?
Титулярный советник Нестеров пожал плечами.
– Удар здесь совершенно не причем. Как обошлось без смертоубийства? Вот в чем истинная загадка.
– Вот-вот, – кивнул становой пристав. – И мне непонятно.
– А мне всё понятно, – Софья обиженно надула губки. – Когда дерешься на настоящих острых саблях, всегда нужно опасаться травм и увечий. Форс-мажор, господа. Может, продолжим игру?
– Ну, нет, сестра. Я желаю разобраться в ситуации до конца. Получается, что это не просто случайная рана, а результат обороны. То есть у Ивана Карловича просто не было иного выхода?
Отставной штаб-ротмистр в общей беседе участия не принимал. Он с отсутствующим видом уселся на ступени крыльца, любуясь закатом. Совершенно сказочным в этих краях.
Полицейский и доктор ответили почти в голос:
– Никак нет!
– Ни малейшего-с!
Переглянувшись с Вадимом Сергеевичем, Константин Вильгельмович едва заметно кивнул, дескать, берите инициативу в свои руки.
– Я ответственно заявляю, что господин Фальк не имел иного способа себя уберечь. Более того, парировать затеянный вашим любезным гладиатором выпад, да еще и столь ловкий, при сложившихся обстоятельствах возможно только и исключительно посредством «фланконада». Позвольте сразу сделать необходимое отступление для присутствующих здесь дам, «фланконад» – это такое движенье, когда нет времени уклоняться от выпада. Вместо этого следует поймать сильной частью собственной шпаги, что ближе к рукояти, самый кончик шпаги супротивника и скользнуть острием прямо в его незащищенную подмышку-с. Вот-с!
– Какой ужас! – воскликнула Ольга Каземировна.
– Мерси за разъяснения, господин Нестеров, – в который раз вздохнула юная княжна, окончательно уверившись, что игра, кажется, пропала. На кой черт Вебер начал задавать Ивану Карловичу вопросы о случившемся? Знал ведь, что нельзя вести такие разговоры при брате.
Вадим Сергеевич снял пенсне и утомленно потер глаза. Затем сдул со стекол пылинки, нацепил их обратно на нос и, сказал:
– Резюмирую. Иван Карлович должен был либо погибнуть сам, приняв коварный удар в грудь, либо умертвить своего противника, защищаясь. Перенаправить клинок так, как сделал это наш уважаемый фехтмейстер, практически невозможно. Он, поистине, совершил подвиг и спас не только себя, но и Тимофея. Я не уверен, что знаю более проворного фехтовальщика. Какая скорость, какая удивительная реакция! Браво, друг мой!
Князь с сомнением покосился на Вебера. Поймав взгляд помещика, полицейский на мгновение прикрыл глаза, давая понять, что согласен с выводами доктора.
– Ну что же, Иван Карлович, – хозяин усадьбы ласково поглядел на петербуржца. – Арсентьев умеет признавать свои ошибки! Кажется, я вынужден перед вами извиниться и, более того, поблагодарить.
Молодой человек улыбнулся доктору, кивнул становому приставу и вновь обернулся к саду, ловя взглядом последние лучи солнца.
Дмитрий Афанасьевич, не привыкший к подобному поведению, сказал примирительным тоном:
– Полно вам сердиться! Ну, что мне сделать, Фальк, что бы вы на меня не обижались?
Тем временем Софья Афанасьевна, утратившая всякий интерес к дурацким разговорам про поединки, развернула последнюю записку и чуть не захлопала в ладоши. В ней было написано следующее:
"Дорогая, Софи! Простите, что обращаюсь к Вам со столь ужасающей фамильярностью, но бумаге, как известно, можно доверить все. Я почту за великую честь пригласить Вас завтра на прогулку верхом! Поедем к ротонде рано утром? До завтрака? Я буду ожидать с лошадьми за воротами усадьбы, у большака. Ровно в семь. Искренне Ваш, Иван Ф."
– Танюшка, – громко позвала Софья Афанасьевна, – подай на стол яблочного варенья, меду, сыра и бутылку шампанского. Нет, лучше две!
– Вот это другое дело! – оживился Нестеров, потирая руки.
Княжна бросила прочитанные записки обратно в цилиндр и обратилась к Ивану Карловичу:
– Если вас не затруднит, Фальк, зарядите-ка в ваш импровизированный почтовый ларь новую порцию корреспонденции. Настал черед играть брату.
– Увольте меня от ваших глупых забав, – набычился помещик, уязвленный непокладистостью молодого фехтмейстера.
– Но вы обещали, Дмитрий Афанасьевич!
Его сиятельство вяло махнул рукой и приподнялся со стула, намереваясь удалиться.
– Вы спрашиваете, что необходимо сделать, дабы я перестал на вас обижаться? – сказал Иван Карлович. – Удовлетворите просьбу Софьи Афанасьевны и можете считать, что дело в шляпе. В прямом и переносном смысле.
Глава двадцать первая
Татьяна торопилась вернуться из кухни обратно на веранду. Она толкала перед собой тяжелую каталку со снедью, мысленно попрекая хозяйку. И было за что!
Сперва Софья Афанасьевна строго-настрого велела сервировать стол одним только чаем с бубликами. Несколько раз повторила: "Все должно быть скромно и чинно". Не дозволила даже сахару подать, забранилась! А что потом? Варенья им неси, меду, сыра… И что хуже всего – две бутылки вина. Этого их шампанского. Да не просто так, а непременно в ведерке со льдом. Под силу ли бедной девушке сдвинуть этакий груз!
На обратном пути образовалось небольшое затруднение. Перед самым выходом из дома затаилась княжеская любимица по кличке Заноза. В первый раз глупую псину худо-бедно удалось отогнать и не выпустить из двери. Теперь, конечно, фокус не удался. Пока Татьяна пыталась протиснуть в проем свою громоздкую конструкцию, собачка с радостным повизгиванием вылетела наружу и тут же кого-то облаяла.
– Ну, слава Богу! – раздался откуда-то из-за самовара тоненький голосок господина Мостового. – Я, господа, не на шутку встревожился. Отчего, думаю, притихла у нас зверушка-то. Пойди от меня прочь, Цербер! Прочь, кому говорю!
В ноздри служанке ударил едкий запах дыма. Он распространялся по веранде полупрозрачной белесой дымкой, исходившей из пустого цветочного горшка. Точно волшебный джин, выпущенный из бутылки.
Это они свои бумажки
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 73
