Все дружно поднялись на лесистый холм, к «блиндажу» — закиданной ветками траншее.

— А где эти бездельники, Сорокин с Мезенцевым? — замедлив шаг, хмуро поинтересовался Иван Дормидонтович.

— Так на выезде, товарищ подполковник! — пожал плечами Дорожкин. — Скоро должны бы быть.

— Вечно их где-то носит… Ох, чувствую, выпрут скоро на пенсию… майором…

Начальник отделения Иван Дормидонтович Верховцев ворчал сейчас так, по-стариковски, на самом же деле был за своих подчиненных горой… и не спускал ни малейшей провинности!

— Вот следы волочения… — про пути показывал Теркин… — А вот и этот… блиндаж.

— Ну-с, посмотрим… — Варфоломеич достал из саквояжа тонкие медицинские перчатки.

Отправив всех искать сумочку и какие-нибудь еще следы, Щербакин с Верховцевым нетерпеливо переминались с ноги на ногу…

— Да ничего мы тут не найдем, — вернувшись первым, сказал Дорожкин. — Убийца же не дурак — от сумочки избавился в первую очередь. Прикопал где-нибудь или выбросил… или в печке сжег.

— Кстати, ни часиков при ней, ни колец, — заметил следователь. — Значит, снял кто-то, если они золотые…

— Сережки тоже вырваны! — подойдя, напомнил криминалист.

— Ага… и сережки! Вот вам и мотив! — Владислав Алексеевич азартно потер руки. — Теперь бы установить личность… Ну и как была убита… Андрей Варфоломеевич! Есть что уже?

Эксперт оторвался от трупа:

— Пока одно могу сказать — колотая рана. Прямо в сердце. Удар поставлен… Жертва умерла сразу же, не мучилась.

— А колотая рана? — вопросительно поморщился следователь.

— Штык, напильник, отвертка… стилет… — пожал плечами Варфоломеич.

— Или заточка?

— Для заточки, пожалуй, широковато.

* * *

На автостанцию следователь заглянул лично, прихватив с собой Дорожкина… Никто из кассиров и обслуживающего персонала незнакомку не вспомнил. Мало, что ли, таких приезжает?

— Если она приехала вечерним автобусом… так кассы уже закрыты, вот и не видели, — выйдя на улицу, хмуро пояснил участковый.

— А кто мог видеть?

— Да молодежь! Они тут вечно тусуются.

— Так вам и карты в руки! — Щербакин хмыкнул и одернул форменный синий пиджак. — Ищите! Действуйте! А отдельное поручение я вам выпишу.

* * *

Около отделения милиции уже ждали Мезенцев и Сорокин — сидели на лавочке у крыльца и, завидев Дорожкина с незнакомым прокурорским, поспешно встали.

— Сначала к вашему начальству заглянем, — хмуро кивнул следователь. — Там и задачу поставлю… Вечерний автобус когда приходит?

Вечерний автобус отправлялся в двадцать ноль пять, и это был не последний рейс.

Щербакин, впрочем, обрадовался:

— В восемь ноль пять? Отлично. А то, знаете, машина наша в ремонте… А еще в прокуратуре дела! Где тут ваше начальство?

— А вот по коридорчику… направо…

* * *

Надо отдать должное, новый следователь задачу поставил конкретно. Сначала, конечно, обобщил, призвав установить личности и убитой, и предполагаемого убийцы… Конкретизация последовала потом:

— Я тут набросал для себя план действий… Итак, ищем сумочку! Еще раз обшарьте кусты… Лучше днем, когда посветлее. Даже если не сумочку — может, найдется помада, расческа, блокнот…

— Тогда уж лучше сразу паспорт! — не удержавшись, усмехнулся Мезенцев.

— А вот шутить не стоит! Дело серьезное, — окинул его недобрым взглядом Щербакин.

— Да понятно, товарищ следователь. — Ревякин незаметно показал Максу кулак. Молодой оперативник потупился и даже выдавил из себя извинение. Свое начальство не стоило подставлять.

— Вот так-то лучше, — удовлетворенно кивнув, следователь продолжил инструктаж: — Установите свидетелей, особенно тех, кто обычно крутится у автостанции, — тут вам и карты в руки! Ну и проверьте места сбыта краденого — всех местных барыг и лиц, ранее судимых по подобным статьям. Основная версия — корыстный мотив. Полагаю, это и единственная… Будет что интересное, немедленно звоните. Как говорится, в любое время дня и ночи… Пожалуй, пока все.

Достав носовой платок, Владислав Алексеевич вытер покрытые потом залысины:

— Ну и жара тут у вас! Кстати, где тут можно перекусить?

— В «Чайной» можно, в буфете на автостанции — но там одни пирожки… Хотя что это я? — вдруг хлопнул себя по лбу Игнат. — Столовая еще работает! Буквально рядом здесь. Наверняка что-нибудь да осталось.

* * *

Озадачив личный состав отделения, старший следователь районной прокуратуры, юрист первого класса Владислав Алексеевич Щербакин с чувством выполненного долга отправился в расположенную рядом столовую… где нос к носу столкнулся с судебно-медицинским экспертом.

— А, Андрей Варфоломеевич! Тоже решили пообедать?

— Скорее поужинать, — хмыкнул эксперт. — Тут комплексные обеды очень вкусные.

— Что вы говорите!

— Вот, остались еще… Щи со сметаной, котлета с пюре, салат… Восемьдесят копеек… дороговато, но вкусно!

Заплатив на кассе, оба уселись за один столик…

— Ну, что скажете? — подув на ложку горячих щей, хитро прищурился Варфоломеич.

— Да, думаю, простое дело. — Щербакин взял еще и стакан сметаны с сахаром и сейчас, доев, облизал ложку. — Мотив вполне ясен: убили — ограбили. Может, потерпевшая закричала или еще что… неважно. Раскроем быстро!

— Думаете?

— Уверен. Серьги, часики… может, еще и браслетик какой был… Вещички эти всенепременно у барыг всплывут!

Хлебнув из тарелки пару ложек, следователь удовлетворенно хмыкнул:

— Действительно, вкусно. А девушку эту, видимо, «пасли». Кто-то за ней пошел, этак незаметно… и, выбрав укромное место, напал. Яснее ясного! Ну, местных я озадачил… Вообще-то, может, это дело кому-то другому поручат — я же просто дежурный следователь.

— Понимаю, — покивал Варфоломеич. — Там Теркин еще какие-то зеленые волоски отыскал на платье.

— Что еще за волоски?

— Шерсть или мохер… В Тянск отправят, на экспертизу… Вы на восемь ноль пять?

— Ну да…

— И я на нем же… Так, говорите, быстро раскроете?

— Да легко! Долго ли гопоту местную прошерстить?

* * *

Партия и Ленин — близнецы-братья!

Кто более матери-истории ценен?

— школьный комсорг Марина Снеткова гордо посмотрела на Ващенкова Колю.

Мы говорим Ленин,

 Подразумеваем — партия!

— тут же отозвался парнишка.

И все остальные грохнули нестройным хором:

Мы говорим партия!

 Подразумеваем — Ленин!

Выездное (походное) мероприятие, посвященное приближающемуся юбилейному году столетия со дня рождения Ильича, подходило к концу.

— Спасибо, ребята, за участие! — прижав руку к сердцу, поблагодарила раскрасневшаяся Марина. — А теперь… Свободное время, наверное…

— А теперь — танцы! — самая юная — семиклассница Олечка — радостно всплеснула руками и вполне резонно добавила: — А то зря, что ли, мы с девочками платья с собой брали?

Честно говоря, невесомое белое платьице взяла с собой только одна Оля. Все остальные девушки вполне обошлись спортивными штанами, шортами и — да! — красивыми блузками, уж их-то взяли. Так, на всякий случай… Как раз вот для танцев.

— А ну, Коленька, поищи-ка нам музыку! — едва успев