– Мне кажется, искренне, – сказал Выдрин.

Колодов был весь на нервах с красными глазами, похоже, он не спал. Просьба Ивана его совсем не удивил, и он принёс следователю револьвер. В его руках было и ружьё.

– Спасибо, но револьвера мне достаточно, – поблагодарил его Иван.

– Я иду с Вами, – заявил хозяин. – Маша мне не чужая была.

– Этого я и боюсь.

– Обещаю молчать, не вмешиваться и во всём слушаться Вас. Но я не могу просто так сидеть и ничего не делать!

Трегубов посмотрел на полицейского. Тот пожал плечами, мол, пусть идёт, а вслух сказал:

– Если нам грозит стрельба, то может лучше, что втроем.

– Я надеюсь, что нам не грозит стрельба. Не до конца понимаю ситуацию, поэтому осторожничаю. Хорошо, Николай Васильевич, мы Вас возьмём, Только будете слушаться и без моей команды не стрелять.

– Договорились.

– Может, мне тогда тоже взять ружьё? – задумался Выдрин.

– Берите моё, я сейчас схожу за вторым.

Колодов отдал свой «винчестер» уряднику и пошёл на второй этаж. Выдрин повертел ружьё в руках и сказал:

– Нет, всё же тяжеловато для меня, да и в прошлый раз не пригодилось. Надеюсь и сейчас не пригодится, обойдусь своим револьвером, – он вернул оружие Николаю.

– Что случилось с Сенькой, не узнали? – Иван вспомнил про маори.

– Узнал. Подруга Дарьи сказала, сбежал на родину.

– Как так? В Новую Зеландию?

– А вот так. Попрощался с ней, сказал, что его тут все ненавидят и убить хотят, как и на родине, и лучше уж он умрёт там.

– Как же он туда доберется? – удивился Выдрин.

– А бог его знает! – ответил Колодов. – Решил убежать, пусть сам и думает, как добраться. Мне какое дело?!

Всё семейство Прокофьевых с утра было дома, включая Ксению Михайловну.

Василий Михайлович может и удивился гостям в лице Трегубова, Выдрина и Колодова, но вида не подал.

– Господа, чем обязан? – спросил он, оглядев пришедших.

– Мы по служебным делам, – ответил Иван, бросив взгляд на озабоченное лицо Золотарёвой. – Где сейчас Алексей Сидоров?

– Лёшка? – удивление всё-таки прозвучало в голосе хозяина. – Зачем он Вам?

– Его нужно допросить.

– По какому, собственно, поводу?

– Это касается только его, – сказал Трегубов.

– Он уже на лесопилке, наверное, начал работать.

– Позовите его, пожалуйста, и нам нужно место, где его можно допросить.

Василий Михайлович посмотрел сначала на жену, потом на сестру и сказал:

– Вы отдаёте себе отчет, что будете допрашивать слабоумного человека?

– Василий Михайлович, повторюсь, это касается только его.

Хозяин дома помолчал несколько секунд, глядя в глаза Трегубова и пытаясь найти в них ответ.

– Хорошо, – наконец согласился он. – Я схожу за ним. Аня, проводи господ в подсобку, там будет сподручнее.

Трегубов и его спутники прошли в большую комнату с несколькими табуретами, столом и верстаком. На стенах и в ящиках лежали различные инструменты. Через несколько минут Прокофьев привёл Лёшку.

– Спасибо Василий Михайлович, попрошу Вас и Ваших домашних никуда не отлучаться во время допроса, – попросил Иван.

– Это необходимо?

– Да.

– Всеволод Иванович, встаньте, пожалуйста, у дверей и проследите, чтобы нас никто не подслушивал, – обратился Трегубов к уряднику, когда Прокофьев вышел.

Алексей Сидоров спокойно смотрел на Ивана. В его лице не было ни тени волнения.

– Садитесь, Алексей, – Трегубов указал на один из табуретов. – Начну сразу с простого вопроса: это Вы убивали девушек каждое лето?

– Нет, – Сидоров немигающим взглядом смотрел на Трегубова, ни один мускул его лица не дрогнул.

– Как же так, – воскликнул, стоявший в углу с ружьём, Колодов, который совсем недавно обещал молчать и не вмешиваться. Говоришь, что не убивал Машу, но разве это не твои узлы на веревках?

– Мои, – спокойно ответил Лёшка.

– Вы должны молчать, – резко заметил Трегубов, повернувшись к Колодову, и не наводить подозреваемого на ответы хитрыми вопросами.

– Как так, какой подозреваемый, – разъяренно воскликнул Николай, – он только что признался, что связал её. Он убил Машу!

Колодов вскинул ружьё и прицелился в Лёшку. Щёлк, ружьё дало осечку. Николай передёрнул затвор, щелчок и снова нет выстрела. Урядник достал руку из кармана, раскрыл ладонь и показал её Колодову, на ней лежали патроны.

– Ружьё не заряжено, – сказал Трегубов, доставая револьвер, – а «кольт», что Вы мне одолжили, заряжен, я проверял, так что лучше не дёргайтесь.

– Что такое? Почему разрядили моё ружьё! – возмутился Колодов.

– Потому что Вы хотели убить Алексея Сидорова, якобы из гнева, предварительно убедив нас, что это он – убийца Капитоновой и остальных девушек.

– Что за чушь? – возмутился Николай.

– Всеволод Иванович обратил моё внимание, когда мы проводили опросы в деревне, на то, что про почти всех утопленниц рассказывали, что они посещали Вашу усадьбу, а Вы же уже лет десять единственный мужчина в ней. Если не считать Вашего слуги Сеньки, который, скорее всего, был Вашим сообщником. Я подозреваю, что далеко уехать из «Лесного» ему не удалось.

– Иван Иванович, Вы что, опять напились чая с грибами у Вашей хозяйки? – уже спокойно сказал Колодов. – Это какая-то ерунда, что Вы такое говорите.

– Я попросил Александра Сергеевича Гаврилова сделать вид, что он сбежал. Тогда бы все думали, что мы подозреваем его, и преступник бы расслабился. Однако, скажу честно, – продолжал Трегубов, – я долго не верил, что это Вы. Несмотря на то, что все вокруг говорили о Вашей испорченности. Вы – молодой, красивый, с деньгами, зачем бы это Вам: убивать девушек, которые и так Ваши. К тому же, про Антонину Капитонову никто не говорил, как про остальных. Наоборот, все рассказывали, что у неё был жених, Яков. Это выбивалось из общей картины. Но оказалось, что Тонька Капитонова не утонула. Она жива. Далее, я никак не мог точно понять, почему Вы так защищали Сеньку от толпы крестьян? Вроде бы, искренне. Но разве это вяжется с тем пренебрежением к судьбе этого человека, которое Вы проявили, выиграв его в карты? Или с равнодушием, с которым говорили недавно об его отъезде. Значит, был другой мотив защитить маори. А затем Вы стали очень настойчиво лезть в наше расследование. Нашли на берегу одежду Маши, опилки под одеждой. Именно тогда я понял, что Вы обвините кого-то с лесопилки. Что и произошло, когда я заикнулся про узлы. Поэтому я решил подпустить Вас ближе и ждать ошибки, которую Вы совершите.

– Всё это чушь! – возразил Колодов. – Никто ничего не видел.

– Решать будет суд, – сказал Трегубов. – А теперь помолчите. Алексей, почему ты сказал, что ты вязал узлы?

– Я всем всегда вяжу узлы, мои самые лучшие, – с некоторой гордостью ответил Лёшка.

– Так это