class="p1">— Тогда понятно, — сочувственно вздохнула бабуля, наблюдая за мной внимательно, как научный работник следит за своим экспериментом. — Да не криви рот, плачь, если хочется. Хотя лучше радуйся! Врач сказал, операция прошла успешно, теперь дело пойдет на лад. До свадьбы все у него заживет.
Я вскочила, обняла бабулю, не зная, плакать мне или смеяться в самом деле. Хотелось сразу и того, и другого. Лицо пылало, сердце колотилось в груди так лихорадочно, будто кто-то барабанил изнутри по ребрам твердыми кулачками.
— Ба, спасибо тебе, спасибо! Но зачем ты придумала всю эту историю с болезнью?
— Ничего я не придумала! Я была уверена, что больна. Мне пришло официальное письмо.
Бабуля огляделась по сторонам и достала из сумочки письмо с французским штемпелем, которое я, выхватив, быстро пробежала глазами.
— Теперь понятно? — вздохнула бабуля.
— Но как ты узнала, что это не правда?
— Когда мы разоблачили бывшую Славки, что ему про одно яичко наплела, я вдруг подумала: а что если и меня так разыграли? Позвонила по телефону своей клиники, уточнила, когда они отправляли мне письмо, и оказалось — никакого письма не было! Эта гадкая Манон решила отомстить мне, напугав до полусмерти.
— Ужасная шутка! Но… получается, ты уже в деревне знала, что никакой болезни нет? Почему ничего не сказала? И продолжила ходить к Санычу на лечение травами?
— Ну…
— А-а-а, я, кажется, что-то понимаю…
Бабуля ничего не ответила, но вдруг покраснела и заявила:
— Все, я устала после сдачи крови. Мне срочно нужно в буфет. Восстановить силы чаем с печеньем. Хотя я бы не отказалась и от рюмочки коньячка. Тут рядом кафе. Может, пойдешь со мной?
Я вытерла слезы и, подмигнув, спросила:
— Выпьем за любовь?
— Ой, уже не надо лишних слов… — отмахнулась бабуля, лукаво глядя на меня через отсвечивающие синевой стекла очков. — Дарина, помни, жизнь полна чудес. И главное из них заключается в том, что мы сами можем их творить. А теперь пошли!
