— Я выезжаю на место, — не дал ему договорить майор.

Он вернулся к столу, не зная, как сказать Лизе, что должен уехать в такой важный для них обоих день.

— Что случилось? — спросила жена. — Тебе так необходимо уехать?

Он кивнул и объяснил:

— Костю Локтева грохнули… то есть убили. А еще сегодня днем умер его отец.

— Николая Захаровича жалко. Моя сокурсница последние полгода работала при нем сиделкой-медсестрой. Говорила, что он спокойный порядочный человек и платил очень хорошо. А про Костю такого никто не скажет. А вообще… — Лиза перекрестилась, — это ему за девочек, которых он убивал. Ведь никто не сомневается, что это он делал…

— Сегодня убили еще одну: Валю Соболеву — мою одноклассницу, которая когда-то в шестом классе мне нравилась. Она была очень доброй. И хотела меня съесть.

Он закрыл глаза руками. Лиза обняла его и прижалась к нему всем телом.

— Ты только не волнуйся, Колобок, любимый.

— А я и не волнуюсь, — ответил Вася, — я только хочу, чтобы это все поскорее закончилось.

Он вернулся в комнату, сел за стол, посмотрел на соленые грузди. Потом посмотрел на Лизу и спросил:

— На солененькое тебя не тянет?

— Нет, — ответила жена и улыбнулась.

— А меня тянет чего-то, — признался Колобов.

Он подцепил вилкой белый груздь и отправил его в рот. Прожевал и вздохнул.

— Ты не представляешь, как не хочется от тебя уходить!

— Так оставайся.

— Надо, — твердо произнес Василий, — надо Лешке Снегиреву помогать.

— Ты только не волнуйся, — повторила Лиза.

— Да я особо-то и не волнуюсь, — успокоил жену майор полиции и встал из-за стола. — Я полетел, постараюсь вернуться в кратчайшие сроки.

Глава четырнадцатая

На самом деле он волновался, и волновался очень сильно, потому что почти не сомневался в том, что Локтева и Железняка застрелил Лешка. Непонятно только, где Снегирев достал пистолет, но стрелять метко он умеет наверняка. Василий подъехал к гаражу, возле которого уже собралась толпа. Была натянута оградительная желтая лента, стояло оцепление, но народ напирал, потому что каждому хотелось увидеть, что там происходит. Пространство гаража помимо света внутренней лампы освещалось фарами дежурного автомобиля, что хоть немного ослепляло, но помогало работать экспертам. А люди продолжали собираться, некоторые из них подходили в домашних халатах и в тапочках.

Василий пробился через толпу, вошел в гараж. К нему подскочил эксперт Масленников и показал головой на знакомый Колобову диван, на котором Василий часто сиживал еще в те годы, когда они учились с Лешкой в школе. Теперь на этом диване были усажены трупы убитых мужчин, откинутые к спинке так, чтобы они не завалились вбок.

— Личности установлены. Это…

— Я знаю, — кивнул майор Колобов, — можете сказать, как это произошло?

— Их убили не здесь, — начал объяснять Масленников. — Трупы привезли на автомобиле. Автомобиль — внедорожная «тойота лендкрузер» — задним ходом въехал в открытый гараж. Трупы вытащили и усадили на диван. Тот, кто их привез сюда, поставил перед ними столик с бутылками: водка недопитая и ликер «Бейлис» тоже недопит. Еще есть пластиковая бутылка из-под кваса. На всех трех бутылках имеются четкие отпечатки: сегодня же мы будем точно знать, кому они принадлежат.

— Я и сейчас могу сказать кому, — тихо сказал Василий, — отпечатки Алексею Снегиреву и убитой сегодня утром Валентине Соболевой. Если бы Снегирев имел хоть какое-нибудь отношение ко всем этим убийствам, он бы не стал сохранять бутылки со своими опечатками, ведь это косвенные улики. Желательно знать, на какой машине их привезли. «Лендкрузер» — это понятно, но в городе несколько таких автомобилей, а в области, вероятно, сотни. Кто хоть видел этот «лендкрузер»?

— Так я и видел, — объяснил эксперт. — Их привезли на черном «крузере», а потом машину отогнали и бросили: теперь она находится в соседнем дворе. Вернее, не во дворе и не совсем в соседнем. Просто там за соседним двором имеется…

— Небольшая рощица, я знаю, — продолжил Василий, — я сейчас туда сгоняю. А здесь еще что-нибудь нашли более существенное, помимо бутылок?

— Телефонный аппарат «Нокия», но он совсем старый. Постараемся определить владельца…

— Это мой, — сказал Колобов, — я его дал Снегиреву попользоваться. А непосредственно при убитых что было обнаружено?

— При Локтеве найден травматический пистолет «ТК» и разрешение на него.

— С деревянными накладками на рукоятке? — спросил майор.

Эксперт кивнул.

— Тогда это самый мощный травмат, что есть на нашем рынке. Убить из него можно запросто, если стрелять в верхнюю часть головы или в сердце с близкого расстояния.

Масленников снова кивнул и добавил:

— Еще при Локтеве была сумма наличных: три тысячи евро и рублями почти двести тысяч. И банковские карты.

— Кого убили первым, можно установить?

— Уже выяснили. Первым застрелили Локтева. Потом Железняка.

— Мобильные телефоны Локтева и Железнякова отдайте мне: я изучу их подробно.

— При Железнякове не было телефона. А такого в наше время не бывает. Возможно, аппарат забрал киллер. Убийца был явный профессионал — попал точно в сердце одному и в сердце другому, сразу был уверен в результате: он даже не стал делать контрольных выстрелов. И это очень хладнокровный персонаж. Он ведь убил не здесь, в гараже, а в другом месте, потом привез оба трупа сюда — непонятно с какой целью, усадил их, отогнал машину, пересел на другую, и все — след простыл.

— На какую машину он пересел?

Эксперт пожал плечами:

— Следов там пока не обнаружено. Судя по всему, придется искать свидетелей. Но это уже не моя забота — пусть опера все что надо копают. Но скажу еще раз: убийца — не просто профессионал, он — чрезвычайно хладнокровный, очень спокойный человек — вероятно, множество раз убивал людей, и это не вызывает у него никаких эмоций. Для нормального человека курицу убить — невыполнимое поручение, как для меня, например, а этот… Что-то мне подсказывает, что он уже далеко и мы никогда не узнаем, кто это, и не поймаем его. Тем более мы не знаем, кого надо искать. Он ведь — не местный. Тех мы всех знаем: в нашем городе профессиональных киллеров отродясь не было. Да стоит ли ловить, ведь он убил преступника — вора в