— У него их два: черный «лендкрузер» и красный спортивный «мерседес АМГ»… Кроме этих машин в гараже отца стоят машины, принадлежащие предприятиям Николая Захаровича. Выяснить, где были все эти автомобили, труда не составит. Но есть еще белый «лендровер эвок», зарегистрированный на Милану Шахову.

— Ёксель-моксель! — поразился генерал-майор. — Ну хоть не уезжай отсюда! Остался бы, сам бы довел дело до конца, но завтра с утра уже назначено оперативное совещание с личным составом, которое я провожу и которое уже не отменить… Надо ехать… Напоследок, сынок, открою тебе важную тайну. Даже мама не знает этого: через месяц меня назначают начальником областного управления — коллегия министерства уже утвердила мою кандидатуру.

— А Михеева куда? На повышение? Он же еще нестарый.

— А Женьку Михеева на списание. На пенсию отправляют: пятьдесят девять лет — немного, конечно, но у него же язва и еще чего-то. Со следующей недели он ложится в наш ведомственный госпиталь, как полагается перед увольнением, ну а потом по состоянию здоровья. А вообще — пить надо меньше… А он это любил и говорил, что нашему делу помогает. Он же в управлении кадров министерства был своим человеком… Бани им организовывал со всеми прелестями… Хотя, может, Михеева поставят на должность директора филиала Университета МВД, который собираются открыть в Глинске: решение уже принято — министр подписал. У нас же тут была воинская часть со всей инфраструктурой… Казарма, учебный корпус, спортивный корпус и свой стадиончик, два жилых дома для преподавателей и их семей. Должность неплохая, я и сам от такой не отказался бы, выходя на пенсию… Но у меня иная дорога: так что будем надеяться, что новая моя должность — это для меня только очередная ступенька… Мне ж только пятьдесят пять исполняется в день взятия Бастилии, если ты помнишь. Короче, через месяц я — главный мент в области. Естественно, что и ты под мое крыло перейдешь, а потом и в Москву следом за мной.

— Мне вообще-то здесь нравится, — вздохнул Вася Колобок.

— Здесь?! — не поверил генерал-майор и повторил: — Здесь? В этой тмутаракани? Здесь же ничего нет. Никаких развлечений в смысле культурного досуга… Пойти просвещенному человеку некуда, вот потому-то маньяки и режут тут наших девок. Ладно, Васек, не хочешь сам уходить, значит, по приказу тебя переведем. Для старта станешь начальником отдела областного управления — к тридцати семи, а то и раньше, получишь полковника. А это тебе не хухры-мухры! Но в Москву я тебя пораньше вытащу. Так что вы с Лизой будете моих внуков в Большой театр водить на «Щелкунчика». От тебя все зависит: смотри не прощелкай! Перед тобой такая дорога: у тебя есть орден, а это вам не хвост собачий, а еще есть папа, который всегда поможет.

Генерал-майор полиции обнял сына, похлопал его по спине и удалился. Вася сидел, глядя на дверь, думая, оставаться ему в кабинете или идти домой, где его ждет любимая жена. Сегодня уже ничего важного не будет, все, что могло случиться, уже произошло, и теперь весь горотдел озадачен поисками убийцы.

Майор поднялся, и тут напомнил о себе мобильный.

Номер вызывающего его абонента не был знаком Колобову. Он подумал немного и ответил.

— Петр Васильевич, это я, — прозвучал в трубке хрипловатый голос, — то есть тьфу! Отставить. Я все по-старому обращаюсь — Петр Васильевич, а его ведь у нас уже нет. Короче, Василий Петрович, это бывший участковый Баранов докладывает. Я понимаю, что нарушаю субординацию, но я позвонил дежурному. А он и слушать меня не хочет.

— А что случилось, Евгений Степанович?

— Да ничего не случилось. Но, возможно, что скоро и случится. Вы же мне дали свою визитку, вот я и звоню, чтобы сообщить… Короче, дело в том, что я, после того как дождь закончился, поспешил к рынку, чтобы купить кое-что, что мне жена заказала. Ну, на нашем рынке сами понимаете, какие цены, и ведь никто не хочет сделать мне скидку как в былые времена. Никто теперь полицию не уважает, вот когда была милиция… Короче, выхожу с рынка, а там черный джип стоит и мужик в нем, я мимо проходил и глянул. А там — мама моя родная, а это Толя Железняк. Я его по шраму на щеке узнал. Помните такого?

— Конечно, самопровозглашенный авторитет, который решил стать смотрящим за нашим городом. Только когда это было!

— Давно было — не спорю, лет десять прошло, а то и больше. Правда, не знаю, насколько он самопровозглашенный, но за ним явно кто-то стоял, хотя, видимо, не из очень крутых воров, потому-то погнали Железняка этого из нашего славного города поганой метлой, как говорится. Но я к чему все это. Просто кажется подозрительным, что он здесь снова объявился, хотя у нас тут делать уже нечего.

— Между нами, Евгений Степанович, сегодня умер Локтев Николай Захарович. Только что сам получил информацию об этом и вам первым сообщаю, но только вы пока никому…

— Так вот оно в чем дело! — поразился бывший участковый. — Как говорится, не успело еще тело остыть, а вороны уже слетаются. Но Толя Железняк сидел в машине Кости, значит, Костя его сюда и доставил. Вот такие у нас финтифлюшки получаются! А вы что собираетесь предпринять по поводу того, что я вам сообщил?

— Соберем оперативное совещание и всем коллективом примем решение.

— И это правильно. Я могу представить свои соображения: ведь у меня большой опыт борьбы с преступностью. Доложу я вам, что на вверенном мне участке уровень преступности был в среднем ниже, чем в целом по городу и по области. Потому что я много внимания уделял профилактике… А сейчас как ни посмотри… Я порой даже диву даюсь…

— Простите, Евгений Степанович, но меня вызывают к начальству немедленно.

— Это хорошо. Вы только не забудьте доложить начальству, что бывший участковый Баранов встретил в городе уголовного авторитета Толю Железняка. Мер по задержанию Баранов не принял, потому что не было команды и в ориентировках Железняк не значится. Всего хорошего, и привет Петру Васильевичу!

То, что в городе появился Железняк, насторожило майора полиции. Понятно, что не уважающий закон уголовный авторитет примчался делить чужую собственность. И ведь какой-то интерес он к Глинску имеет давно. После той перестрелки, в которой Вася Колобок получил легкое касательное ранение, двое уцелевших бандитов всю вину валили на своего подельника, которого застрелил тогда еще старший лейтенант Колобов. Но когда одному из задержанных сказали, что паровозом все равно пойдет он, признался, что они работают на