На следующее утро Вовка и Дуська отправились в загс подавать заявление. Следователь облачился по этому поводу в парадный Ромкин костюм, штаны от которого были ему малость великоваты, а Евдокия поднялась к Светке, «которая из 32-й квартиры», и выбрала из ее гардероба какую-то тряпку немыслимого покроя и цвета, но с клеймом дома «Версаче» и, по словам сестры, «офигенно дорогую»! Я же решила устроить им сюрприз и пошла в ближайший супермаркет. Там за баснословные деньги приобрела наш любимый мартини, ореховый торт-мороженое и еще много всякой вкуснятины, чем здорово подорвала семейный бюджет. Накрыв на стол, я принялась поджидать возвращения жениха и невесты.

Вернулись они ближе к обеду. Дуська как-то странно посмотрела на меня и, не сказав ни слова, юркнула на Венькину половину. Следователь был мрачнее тучи.

— Чего это с вами? — удивилась я настроению будущих молодоженов. — Заявление не приняли?

— Заявление-то приняли, — протянул Вовка, — а тебя я сейчас пороть буду!

— Как? — пролепетала я, с ужасом наблюдая, как Ульянов вытаскивает из брюк широкий кожаный ремень.

— Больно! — заверил меня мучитель.

— Не имеешь права! — крикнула я и на всякий случай вооружилась стулом. — Во-первых, ты должен меня защищать как мужчина, а во-вторых, ты мой будущий родственник!

— Вот именно как родственник я тебя и выпорю! По-нашему, по-семейному! — Вовка решительно шагнул в мою сторону, придерживая свободной рукой спадающие штаны.

— Предупреждаю, — я подняла стул над головой, — просто так не дамся! Ты бы хоть объяснил, за что мне мучения принимать!

— Кто в загсе сообщил, что Евдокия беременна от испанца? — угрожающе прищурился Вовчик. — Какая трепачка сказала, что Дуся, честнейший человек, под подозрением и ее вот-вот арестуют?! На меня сегодня смотрели то как на героя, то как на идиота! Ну, Женька, держись! Я сейчас тебе устрою Варфоломеевскую ночь!

— Не имеешь права! — снова крикнула я и, запустив в следователя стулом, скрылась в ванной.