Влад почувствовал, как пересохло в горле, а ладони вспотели от напряжения и страха.

- И что дальше? – спросил он, облизнув пересохшие губы.

А через несколько часов твоего отца нашли под мотоциклом посреди поля. Но и УАЗик назад не проезжал, видно, другой дорогой смотались.

- Но в милиции сказали, что папа на кочку наехал…

- Сынок, я ничего не утверждаю. Просто рассказал то, что видел. Но если хочешь знать моё мнение, то не просто так этот УАЗ там нарисовался. И ты знаешь, кто на таком ездит. У него давние счёты с Мишкой.

- Я ничего не понимаю, - растерянно прошептал Влад, опускаясь на ступеньки. - Что у них за счёты были?

- Не ту юбку задрал Мишка по молодости, вот с тех пор и воюют они. Ты думаешь, кто пустил слухи, что именно Мишка изнасиловал соседскую девчонку? Зуб даю, что это Сёмка. Он ведь участковый и приезжал к Романчукам, чтобы разобраться с этим делом. А потом стал говорить всем, что Мишка не просто так у них ошивается. Вроде как он делает вид, что хочет помочь, а на самом деле следит за тем, чтобы девка не сболтнула лишнего, и запугивает её своим присутствием.

- Я до сих пор не понимаю, как люди, которые всю жизнь знали отца, поверили в эту чушь. И мать пытались настроить против него. Каждый второй тыкал её в это носом, - разозлился Влад, крепко сжимая руки в кулаки.

- Прости, сынок, что говорю тебе это, но Мишка любитель захаживать к чужим бабам.

Влада едва не стошнило. Он не хотел слышать всю эту хрень про своего покойного отца. Но встать и уйти не мог. Просто чувствовал, что должен дослушать деда до конца.

- Правда, все они постарше были. Никогда он не проявлял интереса к соплячкам. Но многие в посёлке были на него обижены, поэтому и подхватили Сёмкину брехню.

- Романчуки тоже верили в это?

- Никогда от них этого не слышал. Думаю, нет. Тимоха бы, не раздумывая, убил Мишку голыми руками. Но его убили другие. Я видел всех, кто сидел в том УАЗе.

****

…Наше время…

Слёзы градом катились по Аниному лицу, она даже не пыталась их стереть. Просто сидела и всматривалась в лицо брата, который продолжал рассказывать. Только она больше не слышала его слов. В голове пыталась уложиться информация, что папа был первым гулякой в посёлке, и кто-то обвинил его в изнасиловании. Этого просто не может быть!

- Кто-то верил в это? – тихо перебила она брата.

Влад поморщился:

- Не все. Но любители сплетен очень долго таскали по зубам эту новость. И маму терроризировали.

- Она верила?

- Нет. В то, что соседку тронул, точно нет. А вот, что с замужними гулял, знала всю жизнь.

- Нет! – вскричала Аня, вскакивая со своего места. – Этого не может быть! Я не верю, что папа так поступал! Он был добрым и хорошим, любил нас всех! Вы же сами об этом говорили!

- Я этого и не отрицаю. Любил и нас, и маму. И женщин других любил, но это никак не сказывалось на его отношении к нам. Он никогда не позорил маму, всегда хорошо к ней относился, не позволял никому насмехаться над ней или обижать.

Девушка обессиленно рухнула обратно на скамейку и вцепилась руками в волосы. Голова готова была взорваться. Она не могла воспринять новую информацию об отце. Хотелось, чтобы Влад вообще этого не говорил. Но винить было некого, она сама хотела всё знать.

- Я всегда считала его своим героем, - всхлипнула она, не поднимая головы.

- Он и был им. И навсегда останется. Ты взрослая, Ань, и должна понимать, что так поступают многие мужчины, но это не влияет на их отношение к своим детям и жёнам.

- Я не хочу это понимать, - вскинула она голову, - и принимать тоже. Это неправильно и подло. Я не понимаю, почему мама терпела? Я знаю, что она до безумия его любила и даже после его смерти осталась ему верна.

Брат тяжело вздохнул и, протянув руки через стол, сжал Анины пальцы.

- Не копайся в этом больше, пожалуйста. И маме не задавай вопросов. Всё это слишком больно вспоминать. Мама через многое прошла. Люди осуждали и не понимали, как она живёт с папой. Но это был её выбор. И она верила, что он не виновен в том, что случилось с Машей. Верь и ты. Просто верь в него и постарайся не думать о нём плохо.

- Я не знаю, как мне с этим смириться…

- Он наш отец. Давай не будем омрачать его память.

Глубоко вздохнув, Аня кивнула. Нужно немного прийти в себя. Она подумает обо всём немного позже. У неё ещё остались вопросы к брату.

- Вы знаете человека, кому принадлежала та машина и кто распускал слухи про отца?

Влад отпустил её руки, потёр шею, потом забарабанил пальцами по столу. Было видно, что он заметно нервничает. Сильнее, чем до этого.

- Знаем, - наконец ответил он. – Мы сразу поняли, кто это такой. Они с папой давно враждовали. Поэтому сомнений не было.

- И что вы сделали?

- Мы с мамой ездили к нему. Но мне зайти не разрешили. Не знаю, о чём они говорили, но когда мама вышла, то сказала, что мы должны обо всём забыть и жить дальше. Что за наше молчание нам помогут. А если попытаемся кому-то рассказать, то будет плохо…

Возмущение, которое до этого пекло в груди, рванулось наружу.

- И вы это просто так оставили? Повелись на угрозы и мнимое обещание помощи?! – повысила голос девушка.

- Не ори, - прошипел брат, - ты не знаешь всего, как и я. Если мама сказала, что так нужно, значит, мы должны это принять. Тебе легко кричать про справедливость, когда за твоей спиной не стоят четверо детей. Пойми одно: тогда были другие времена. И у людей, которые замешаны, была власть осложнить нам жизнь. У нас не было сил и ресурсов бодаться с ними.

Но Аня всё равно