— Господи, — прошептал Моррис, побледнев.

— Вы сказали, что любите жену. Я не знаю, любили ли вы ее когда-нибудь, но даже если не любили, сейчас с вашей стороны правильным будет помочь нам вернуть ее. Вы должны сотрудничать с нами, то есть быть предельно честным.

Моррис откинулся на спинку стула, на его лице отразилась внутренняя борьба. Он и хотел поступить правильно, и вместе с тем не хотел.

— Хелен Спрингфилд, — тихо сказал он.

— На протяжении какого времени вы встречались с Хелен?

— Пару месяцев.

— А до нее были другие хелен, правильно? Целая вереница?

Моррис кивнул.

— Рэйчел знала о ваших похождениях?

— Вряд ли.

Я удивленно поднял брови и посмотрел на него. Обычно в таких случаях тайну сохранить не удается, особенно если измены случались многократно. Обманутые партнеры могут делать вид, что ничего не происходит, но они знают.

— Может, она что-то и подозревала, — неохотно согласился Моррис.

— Во сколько вы вернулись вчера домой?

— В двенадцатом часу. Рэйчел сказала, что придет к двенадцати, так что мне надо было обязательно вернуться до нее. Я пришел домой и сразу же лег спать, а когда утром проснулся, ее не было. Я сплю крепко, особенно если выпил накануне. Когда я понял, что она не ночевала дома, я обзвонил подруг, но никто ничего не знал. И тогда я позвонил в полицию.

— А Рэйчел вам изменяла? — спросил я.

— Рэйчел? Нет, никогда.

— Вы так в этом уверены?

— Моя жена никогда бы мне не изменила.

22

— Я готов дать поисковый портрет преступника, — объявил я Хэтчеру.

Мы вышли из комнаты для допросов в тихий, серый, безлюдный коридор. Он напоминал мне больничные коридоры — те же люминесцентные лампы и запах дезинфицирующих средств.

— В таком случае соберу народ.

— Не так быстро. Ты мне еще пятьдесят фунтов должен.

Хэтчер полез в задний карман и достал кошелек. Он отсчитал две двадцатки и одну десятку и с размаху вложил их в мою ладонь.

— Не хочешь попытать счастья и удвоить ставку? — предложил я.

— О чем речь?

— Попроси кого-нибудь из своих позвонить на работу Рэйчел Моррис. Ставлю, что девушки, у которой вчера был день рождения, в природе не существует.

Хэтчер подумал немного и покачал головой.

— Слишком большая ставка, пятьдесят фунтов я еще мог себе позволить, но сто — это слишком. Жена убьет, если узнает.

— Как знаешь, но пусть кто-нибудь позвонит в офис Рэйчел. Мне нужно подтверждение.

— Насколько ты уверен, что Рэйчел Моррис — следующая жертва?

— Готов отдать половину своего ланча.

— Серьезно, Уинтер.

— Рэйчел Моррис — следующая жертва. Если хочешь перестраховаться, пусть твои люди продолжают искать, но вы только будете тратить время и ресурсы, которые можно было бы использовать более эффективно. Например, искать Рэйчел Моррис.

— Но как ты можешь быть так уверен?

— Потому что Рэйчел Моррис не ходила ни на какой день рождения вчера, — я посмотрел на часы. — Дай мне десять минут. Мне нужно покурить, а потом я дам портрет преступника.

— Пойду скажу, чтобы позвонили в офис Рэйчел.

Мы с Хэтчером разошлись в разные стороны. Я спустился на лифте на первый этаж и вышел на улицу. Там я нашел тихий угол, где меня никто не должен был побеспокоить, и зажег сигарету.

Хуже всего в этом деле было то, что не было ни одного места преступления. В полиции не имели ни малейшего понятия, где были похищены жертвы. Трупов тоже не было, а следовательно, и мест, где бы их нашли. Мне же необходимо ходить по тем местам, где ходил преступник, нужно видеть то, что он видел, вдыхать те же запахи, дышать тем же воздухом, что и он. Это помогает мне приблизиться к нему и дать более точное описание.

Я плотнее запахнул куртку, чтобы не замерзнуть, и стал думать о Рэйчел Моррис. Сейчас она наверняка одинока, как никогда, и переживает самые страшные мгновения в своей жизни. К тому, что с ней случилось, невозможно подготовиться. И сейчас она тоже никак не может подготовиться к тому, что ее ожидает. Я уже столько раз сталкивался с подобными случаями, что у меня сформировался иммунитет к этим ужасам. Иначе было никак. Без самозащиты, без самоизолирующей прослойки я не смог бы успешно работать. А Рэйчел Моррис — обычная женщина, которая жила обычной жизнью. В ней были взлеты и падения, но ничего такого, что хоть в какой-то степени напоминало бы происходящее сейчас.

Затем мне снова вспомнилась Сара Флайт. Я думал то о Рэйчел, то о Саре. Весь сегодняшний день мысли о Саре приходили мне в голову безо всякого повода. Подсознание явно пыталось что-то мне сообщить, но что именно? Я натянул капюшон, чтобы закрыться от мира, сделал затяжку и, закрыв глаза, вернулся на несколько часов назад. Я вновь смотрел на наши полупрозрачные отражения в окне, но не мог понять, в чем был их смысл.

И тут я понял. Я усмехнулся и покачал головой, не веря, что мог быть настолько недогадливым. Этот образ в моем сознании не имел отношения к Саре Флайт, он касался того, кого мы искали.

Я почувствовал запах Темплтон до того, как увидел ее. Аромат ее духов был тонким и чувственным. Я повернулся и увидел ее умопомрачительную улыбку; выглядела она великолепно.

— Хэтчер прислал меня сказать, что мы готовы, — сообщила она.

— Я ему сказал, что мне нужно десять минут. По моим подсчетам, у меня еще есть, по крайней мере, пять.

— Он также попросил сказать тебе, что ты был почти прав.

— Почти?

— Коллеги Рэйчел все-таки ходили отмечать вчера день рождения.

— Но Рэйчел с ними не было, — закончил я за нее. — Теперь все ясно. В любой лжи есть доля правды.

— Рэйчел осталась в офисе работать допоздна. Сказала, что ей обязательно нужно закончить несколько важных дел.

Мы вернулись в здание и поднялись на лифте на четвертый этаж, где команда Хэтчера расположилась в просторной диспетчерской. Комната была завалена всем, что обычно сопровождает крупное расследование: везде были бумаги, полупустые чашки кофе, переполненные мусорные ведра, контейнеры из-под фастфуда и коробки из-под пиццы. Сейчас здесь было шумно, в воздухе витало ощущение какого-то единения; оно исходило от полицейских, работающих командой над общей задачей. И ничто так не подпитывает команду, как новый поворот в деле.

Когда я вошел, все обернулись — двенадцать настороженных