Тучи над головой превращаются в огромное темно-серое покрывало: того и гляди прольется ливнем.

— Да нечего особо рассказывать. Сейчас не подходящее время для свиданий, сама ведь знаешь.

Димка цепляет ее под руку, но ничего ободряющего не говорит. Погода еще такая слякотно-серая, что спать ужасно хочется. Под ногами все тает и плывет, временами начинает казаться, что очередную такую весну школьные ботинки не переживут.

Новые им вроде как не положены, но еще пару вылазок в болотную топь или несколько незапланированных заплывов по вине лесных тварей, и эти точно развалятся.

— А с первокурсницами что? Ничего нового не нашли?

Алёна мотает головой и решает поделиться с единственной близкой, кто у нее есть кроме тети.

— Я сглупила, Дим. Решила попробовать помочь Лете, погрузилась в транс, когда в квартире никого, кроме кошки, не было. И теперь Марта, наверное, будет следить за каждым моим шагом.

— Да уж, подруга, — тяжело вздыхает Димка. — А других способов помочь не было? Ты же вроде эту штуку еще не так хорошо контролируешь.

— Я все равно не увидела ничего толкового. Только какого-то мужчину, который меня тащил… Нет, — сбивается она, — не меня, а девушку, в чьем сознании я оказалась. Она отбивалась, но он держал ее очень крепко. Потом швырнул рядом с водой. И, я могу ошибаться, но мне показалось, что место очень сильно похоже на озера-близнецы.

Подруга хмурится. Никак не шутит и не подкалывает, что ей совершенно не свойственно.

— Ты смогла рассмотреть его лицо?

— Нет. Все было в каком-то тумане. Такое мутное, будто смотришь через пленку.

— Думаешь, стоит рассказать это кому-то?

— А толку? — обреченно вздыхает Алёна. — Не думаю, что члены Высшего будут слушать недоучку, которая только овладевает своими способностями, так еще и подслушивает их совещание. К тому же, я не могу сказать наверняка, как давно все это случилось. Может, это происходило лет сто назад или даже больше.

— Плохо дело.

Весь энтузиазм, который обычно просто плещет из Димки, сегодня кто-то выкачал. Алёна уже собирается спросить еще раз, что случилось, но та опережает ее.

Говорит:

— Больше не рискуй так, ладно?

Добавляет:

— Ты могла серьезно пострадать, а оно того не стоило. Если бы у тебя был хоть какой-то опыт использования трансов, то тогда еще ладно, а так — слишком рискованно.

И все же лучше ей не знать про занятия с Владыкой иного сознания. Алёна не знает почему, но вроде как слово дала. Не хватало еще и здесь расстроить тетю. В последние несколько недель она только и занимается тем, что разочаровывает Марту по всем фронтам.

— Просто Лета сказала, что пропал Игорь и…

— Не очень-то он похож на пропавшего, — хмыкает Димка и кивает в сторону малого корпуса.

Алёна переводит туда взгляд и замечает Игоря, засунувшего руки в карманы пальто и о чем-то нехотя беседующего с Летой. Внутри что-то неприятно сжимается.

— Значит, он нашелся. Это хорошо, да?

Только голос звучит не слишком уверенно, а подруга вопросительно выгибает бровь.

— Она бы не стала мне врать, — произносит Алёна. — Пожалуйста, скажи, что не стала бы!

Выражение лица Димки вряд ли можно назвать утешающим: она вскидывает брови и взгляд отводит в сторону. Алёне хочется застонать в голос. Только этого не хватало! Причин подозревать Лету во лжи становится как-то слишком много. Может, она совершенно зря беспокоится, но маленький червячок уже поселился в мозгу после разговора с тетей и становится с каждым днем все прожорливее.

— Давай я не стану ничего говорить, идёт?

— Лучше бы ты сказала, что я просто себя накручиваю.

Димка усмехается, и на мгновение на ее лице появляется некоторое подобие улыбки. Что бы у нее ни случилось, все не так ужасно, раз что-то способно ее развеселить.

Алёна отворачивается, будто боясь, что может встретиться взглядом с Летой и придется здороваться. Что с ней творится? То ее тянет к этой девушке, то она готова отдалиться от нее из-за малейшего недопонимания.

Кажется, ей и правда нужна помощь психологини. И не только когда дело заходит об исчезновении родителей.

— Хочешь пойти и поговорить с ней? — спрашивает Димка.

— Не сейчас. Может, чуть позже.

Они уже почти заходят в школу, как за спиной раздается топот. Алёна не оборачивается, людей вокруг много, но предчувствие не подводит.

Лета догоняет их почти у входа в главное здание.

— Привет, девчонки. Вы меня не заметили, что ли? — голос радостный, легкий. От этого становится почти что стыдно.

Алёна оборачивается, тянет за собой Димку, чтобы отошла с прохода и не мешала заходить в здание. У той настроение сразу же исчезает, хотя вроде только-только начало появляться.

— А? Не обратили внимание, наверное, — отзывается Димка таким сахарным тоном, что Алёне хочется ее одернуть.

— Ничего страшного, — с легкой улыбкой произносит Лета и поворачивается к Алёне: — Можно с тобой поговорить?

— Мы идем в комплекте, — Димка буквально не дает вставить и слова. — Так что от меня можно не утаивать секреты.

Лета улыбается примирительно, отступает в сторону, чтобы пропустить спешащих на занятия, и соглашается:

— Ладно. Я просто хотела сказать, что Игорь нашелся.

— А он куда-то пропадал?

— Дим, — все же одергивает ее Алёна. — Сегодня день паршивый, не обращай внимание. Я рада, что он в порядке.

— Да уж. Дядя Юра такую взбучку ему устроил, когда он вернулся ближе к следующему вечеру. Нет, за дело, конечно, но я не помню, чтобы когда-нибудь видела его таким злым. Обычно он более… демократичный, что ли.

Димка смеряет Лету таким взглядом, что Алёне хочется шикнуть на нее. Все же действительно нормально! И Игорь вернулся, и Лета сама об этом заговорила, а не начала юлить. Правда, как она могла бы начать юлить, когда вон он стоит у соседнего корпуса?

Неважно.

Это снова дают о себе знать прошлые неудачные отношения, исчезновение родителей и общий стресс на фоне пропавших первокурсниц. Ей нужно расслабиться и больше отдыхать. Как будто приближающиеся экзамены в конце года дадут такую возможность.

Игорь приближается к ним ленивой походкой, выглядит так, словно делает одолжение, но ничего едкого не говорит. Лишь останавливается рядом с Летой и наклоняет голову набок, показательно дожидаясь ее.

— Вы сегодня какие-то мрачные, — замечает Лета. —