Но чуть ли не каждую ночь ей снился мертвый артист Македонский, протягивающий к ней перетянутые проволокой синие руки… Еще большим кошмаром во сне, как ни странно, казались встречи с Алексеем Нертовым. Он молча приходил, долго укоризненно смотрел на Марину и, бросив презрительное «дрянь», растворялся в небытии. Марина пыталась закричать, остановить Алексея, объяснить, что ни в чем не виновата, но не могла даже приподняться с подушки, потому, что неизвестно откуда появившийся Шварц хватал ее за горло грязными руками. Щерясь гнилыми зубами, этот оборотень требовал, чтобы она немедленно взяла винтовку и убила Нертова…

А Машу — Мэй Квин Лаки Стар о’Кэнел, собаку директора сыскного агентства, никакие кошмары не мучили. Накануне ей удалось благополучно утащить и сожрать неосмотрительно забытую в прихожей туфлю очередной приятельницы сыщика. Еще более удачным оказался финал этой истории: когда хозяин выскочил из комнаты, где до того скрывался с подругой, в ванную, то не закрыл плотно дверь. Поэтому хитрющая Мэй успела вбежать в комнату и втиснуться кое-как под кровать до того, как оставшаяся туфля полетела в направлении беглянки под стенания хозяина. Но еще более приятной оказалась гостья. Она вместо того, чтобы закатить сцену по поводу безвременной кончины своей обуви, подхалимски сунула под кровать оставшуюся туфлю и повисла на шее сыщика, заявив, мол, во всем виноват хозяин, если его собаке ничего не остается, как жрать гостей.

Вообще-то никого жрать Маша не собиралась, а туфли просто были ее маленькой местью за проявленное невнимание, пусть даже под страхом наказания. Тем не менее, выволочки не последовало, и последующую ночь собака благополучно проспала в прихожей, обхватив лапами новую игрушку. Лишь иногда, когда слишком громко скрипела кровать в хозяйской комнате, она недовольно ворчала, не открывая глаз.

Конец