-А я тебя нет! – воскликнул он и отвернулся.

-Яна, пожалуйста, - подошла к ней тётя Зина и, обняв, развернула её к крыльцу, - нельзя столько нервничать, ты можешь навредить ребёнку.

Упоминание о ребёнке подействовало на женщину отрезвляюще, и она покорно под руку с матерью снова поднялась по ступенькам, но в дом заходить не стала, а присела на стульчик, который поднесла ей тётя Зина.

-Я не уйду, пока не услышу всей правды, - спокойно произнесла Яна, вытирая последние слезинки со щёк.

Тогда в разговор вступил Илья, повернувшись к Егору:

-Егорыч, с чего ты взял, что Славка изнасиловал Марусю?

Егор выдохнул, чувствуя, как холод из груди отступает. Он не мог передать своей радости от того, что брат на его стороне, и что он верит ему.

-Эту записку написал Славик Марусе в день, когда её изнасиловали, - наконец сказал он, доставая из кармана блокнот и записку и протягивая их Илье, - приглашал встретиться на старой ферме, где всё и произошло.

-Почему решил, что это он? – спросил Илья, внимательно вглядываясь в слова на старом тетрадном листе.

-Посмотри в блокнот. Он выпал из сейфа, когда Слава ружьё доставал. Это охотничьи заметки. Почерк один в один, - с этими словами Егор забрал записку из рук брата и подошёл ближе к Ершову, сунув ту ему прямо в лицо.

Хитрюк едва слышно выругался, а Слава молчал, только глаза расширились на мгновение.

-Узнаёшь свой почерк, Славик? – обратился к нему Егор, - По глазам вижу, узнаёшь. Только не могу понять, почему подписался буквой «М»?

-Потому, что Мурза, - послышался тихий слабый голос Яны.

-Мурза? – в один голос переспросили братья, повернувшись к женщине.

-Его так в молодости называли, - пояснила Яна, с вызовом глядя на мужа, - его предки были татарскими князями, вот оттуда и пошло это прозвище. Он им раньше гордился.

-Откуда ты это знаешь? – недоумённо спросил Слава, трогая пальцами разбитую губу.

Яна невесело усмехнулась:

-Когда любишь человека с пятнадцати лет, то ещё и не такое о нём узнаешь, чтобы впечатлить. Но почему ты всем запретил себя так называть? Ведь раньше с гордостью отзывался на Мурзу, а потом орал на любого, кто посмел упомянуть это прозвище.

Слава молчал, опустив голову вниз, а потом глубоко вздохнул, словно решаясь на что-то, и выпалил:

-Потому, что она любила меня так называть. А после неё не мог слышать, что кто-то так ко мне обращается.

-Кто – она? – обомлев, спросил Егор, хотя уже знал ответ.

-Машка, - подтвердил его догадки Слава, вскинув на него глаза.

Романчук вцепился себе в волосы и отошёл в сторону, приглушённо выругавшись. Он не понимал, как справляться с тем, что происходит. Хотелось просто взвыть в голос, чтобы напряжение и боль, что скручивало все его органы, хоть немного отпустило.

-Я не насиловал её, - послышался тихий Славин голос, - я любил её и никогда бы не причинил ей вреда.

-Врёшь, - прошипел Егор, обернувшись, - ты написал записку, и её изнасиловали в тот же день и в том же месте. Как ты это объяснишь?

-Не знаю! – закричал Слава и опустился на корточки, опираясь спиной на стену дома, - Да, мы были вместе возле старой фермы, но когда собирались уходить, она сказала, что пока я не разберусь со своей невестой, нас не должны видеть вместе. Поэтому я ушёл первый. Но тогда с ней всё было в порядке. Я только на следующий день узнал, что её изнасиловали…

-Что-то мне нехорошо, - послышался слабый голос Яны.

Мужчины обернулись к крыльцу и увидели, как она опасно покачивается на маленьком стульчике. Тётя Зина попыталась удержать дочь, но едва не упала вместе с ней. Илья и Егор метнулись к крыльцу. Егор оказался быстрее, поэтому первым успел подхватить, теряющую сознание, сестру на руки.

****

Через час, когда Яну увезли на «скорой» во дворе остались только Егор и Илья со Славой. Все трое молчали.

Только у Егора в душе разворачивалась настоящая катастрофа. Именно в тот момент, когда, едва пришедшую в себя сестру, грузили в машину на каталке, он понял масштаб тех разрушений и хаоса, что он внёс в чужие жизни. Не стоило ему так резко и бесцеремонно копаться в прошлом других людей и выносить им обвинения. Нельзя идти напролом по головам. Это неправильно. Да, бесспорно справедливость для его семьи должна восторжествовать, как и свершиться наказание виновного, просто нужно действовать более аккуратно, чтобы не зацепить взрывной волной тех, кто был непричастен. Но он уже натворил немало и обидел тех, кто этого не заслуживал. Как теперь всё исправить?

-Это всё просто какой-то грёбаный сюр, - вздохнул Илья, потерев лицо руками, - я, блин, просто охреневаю до сих пор. И не знаю, как остановиться.

Егор был согласен с братом. Но, как бы он не охреневал, ему нужно было услышать от Славы всё, что тот знал.

-Ну, что, Славик, продолжим исповедь? – повернулся он к Ершову.

Тот только угрюмо кивнул и присел на ступеньки.

-Я серьёзно любил твою сестру. И был её первым мужчиной, но я её не насиловал.

-Твою мать, - простонал Егор, вцепившись себе в волосы, - ну просто – блеск.

-Хорошо, хоть у нас больше сестёр нет, - мрачно пошутил Илья, - а то у Славки походу фетиш.

И какой бы ни была абсурдной ситуация, но иронию Романчук оценил. Даже позволил себе криво, но безрадостно усмехнуться.

-Ладно, Славик, рассказывай. Но учти, я следак, и за километр чую, когда мне врут.

Слава только покачал головой и, сплюнув, начал свой рассказ.

****

…25 лет назад…

Когда Слава назначал Маше встречу, он не думал, что всё закончится именно так. Он хотел просто поговорить и рассказать о своих чувствах, которые испытывал к этой невероятно красивой, скромной и невинной молодой девушке.

Сам-то он считал себя уже матёрым и прожжённым армией мужиком, и даже представить себе не мог, что, как пацан, по уши втрескается в молоденькую серьёзную выпускницу, у которой на уме была только учёба и