быстренько его продали. Мне это оказалось даже на руку, я тут же нанялся к новым владельцам в качестве прораба. Сбылась моя мечта. Пустой дом был полностью в моем распоряжении. Я обыскивал его ночами. Планомерно, методично, но так ничего и не нашел. Я все полы вскрыл, чердачные перекрытия разобрал, сад весь обошел с металлоискателем – и ничего.
Слушающий этот рассказ Дорошин невольно рассмеялся. В своих поисках они, сами того не ведая, полностью повторили путь преступника. Только наблюдательности у них оказалось больше. Точнее, у него. Полковника в отставке Дорошина.
К тому моменту, как ремонт подошел к концу, Галкин совсем пал духом. Он был убежден, что никакого клада в доме нет, а его поиски зашли в тупик. Михаил снова и снова возвращался в дом, пытаясь вырвать хранимую им тайну. Его визиты не остались незамеченными новым хозяином, продолжать поиски становилось опасным. Галкин был готов признать поражение и крушение своих планов, но тут Эдуард Киреев решил отметить свой пятидесятилетний юбилей.
Помогая своему сыну с музыкальным оборудованием, Михаил случайно услышал разговор Киреева с какой-то разодетой фифой. Речь шла об антикварном сервизе, который фифа намеревалась приобрести. Сердце Галкина остановилось и тут же забилось снова. Он был уверен, что речь идет о сервизе из наследства Токменевых, а значит, клад существовал, и единственной преградой между ним и алчущим прорабом становился Эдуард Киреев.
Убийство последнего ни на шаг не приблизило Галкина к разгадке. Вдобавок появилась новая напасть. В доме гостили жена Владимира Невского Нина и владелец рыбинского отеля Горелов. Михаил разминулся с ними в праздничный вечер просто чудом, но они оба, встретив его, могли начать задавать ненужные вопросы. Как оказался в поселке художников человек, работавший похоронным агентом в Питере и рабочим в Рыбинске? Что он делал в доме Киреевых? И не мог ли иметь отношение к убийству. И Невскую, и Горелова нужно заставить замолчать навсегда…
* * *
На следующий день Дорошин и Елена пришли в больницу, чтобы проведать Вадима Горелова. У его постели сидела Нина, которой уже разрешили встать и даже дойти до другого отделения. Оба влюбленных (а это было видно невооруженным глазом) уверенно шли на поправку. Виктор и его жена рассказали им во всех деталях о раскрытом преступлении.
– К счастью, два последних убийства у этого Галкина сорвались, – сказал Горелов и поцеловал Нину. – Ни за что не согласился бы помереть, так и не завоевав сердце этой прекрасной дамы. А так до свадьбы доживет.
– А что, уже планируется свадьба? – засмеялась Елена Золотарева. – Быстро вы.
– А что тянуть? Правда, я пока в силу объективных причин не могу встать на одно колено, чтобы сделать предложение по всем правилам, но я обязательно исправлюсь. А пока вот.
Он достал из-под подушки маленькую коробочку и открыл ее. На бархатной подложке лежало красивое кольцо с большущим бриллиантом.
– Узнаю Алину, – рассмеялся Дорошин. – Твоя помощница, Вадим, выполняет даже самые экстравагантные поручения.
– А то, – подмигнул ему Горелов. – Я умею выбирать сотрудников. И жену тоже. Вон сколько лет искал – и наконец нашел. Нина, ты выйдешь за меня замуж?
Невская покраснела и так сильно смутилась, что у нее даже слезы на глазах выступили.
– Давай мы позже об этом поговорим.
– А почему бы и не сейчас? – настаивал Горелов. – Витю с Леной в свидетели позовем, пока они здесь. Вы ведь приедете к нам на свадьбу, ребята?
– Обязательно приедем, – серьезно сказала Лена. – У нас для вас уже и подарок есть. В семейную коллекцию живописи. Портрет Лизы Токменевой кисти художника Никанорова. В пару к портрету Петра. Пусть брат и сестра спустя сто с лишним лет все-таки воссоединятся.
Дорошин с любовью смотрел на свою жену. Только она могла так легко расстаться с картиной, стоимость которой составляла полмиллиона рублей. И только потому, что так правильно.
– Тогда придется соглашаться, – рассмеявшись, сказала Нина, нагнулась и поцеловала Вадима в губы. Крепко-крепко, тот аж задохнулся. – Но не из-за картины. Из-за того, что я не могу пропустить шанс получить самых лучших в мире свидетелей. И самых умных. Вон какое преступление раскрыли! И еще из-за того, что я тебя люблю…
И они с Гореловым снова слились в поцелуе. Дорошин и Лена переглянулись, вышли из палаты, тихо закрыли за собой дверь и, не обращая внимания на то, что вокруг них кипела больничная жизнь, тоже поцеловались. Крепко-крепко.
Конец
Примечания
1
Читайте об этом в романе Людмилы Мартовой «Вишня во льду».
2
Читайте об этом в книге Л. Мартовой «Последний штрих к портрету».
