Зато абсолютно понятно почему мне было показано именно три разных воспоминания, в которых фигурировал один и тот же человек. Просто последнему, самому свежему и динамичному воспоминанию, будь оно единственным, я мог бы и не поверить. Так что замок расстарался правильно. Да что там говорить: мне и сейчас хочется всё проверить лично. Не то чтобы боюсь манипуляции — интуиция, зараза, молчит — своими глазами хочу увидеть. А что, если…

— Мне нужно попасть в ту лабораторию!

Да, я в конец обнаглел. Согласен. Но раз помощь пришла откуда не ждали, почему бы не воспользоваться такой оказией по полной?!

Похоже, сработало. По крайней мере почти перед самым моим носом со стеной снова начались медленные метаморфозы. Пришлось даже отступить назад. Во избежание, как говорится. Так. Значит вход — всегда волшебная арка, а вываливается путешественник в конечной точке уже из пейзажа. Занятно. Типа, всем здрасьте я тут вот по грибы вышел, да лукошко забыл, пришлось с пустыми руками вернуться. Могу представить лица тех, кто сие появление увидит. Ладно. Сейчас главное, чтобы меня всё же поняли правильно и не отправили прямиком в логово Гриндевальда. Иначе сюрприз для обоих выйдет зачётный и для кого-то вероятно смертельный. Не поладим мы с ним никогда, однозначно не поладим. Что ж, будем надеяться на лучшее:

— Благодарю!

Не факт, что Хогвартс пригласит меня в гости снова хоть когда-нибудь, а хотя бы за воспоминания перед уходом поблагодарить замок стоит.

— Агх… К-хе… К-хе… К-хе… Тьфу…

Блядь! Бойся своих желаний, ибо они имеют свойство сбываться. Что-то не подумал я, что смесь реагентов, которая образовалась в результате разгрома алхимической лаборатории во время боя, к моему появлению выветриться не успеет. Наверное, через часа два пассивно работающая вытяжка всё исправит. Хоть противогаз с собой по школе носи. Ага. Армейский. Хорошо, что «головной пузырь» можно невербально наколдовать, иначе беда. Очищать я здесь ничего не буду, просто посмотрю и уйду. Уйду так же, как и Гриндевальд. Вовсе не через дверь: на ней аж четыре следилки, которые отчего-то напрочь проигнорировали профессора, но со стопроцентной вероятностью среагируют на меня. О, нет! Я смотаюсь через тайный магловский проход. Магией его не видно, но ход там есть.

Кстати, минус десять тысяч баллов директору: мало того, что, увлекшись исследованиями, пейзаж проморгал (тут это заснеженная пустошь), так ещё и на обычные проходы своё рабочее место не проверил. Поразительная и непростительная для верховного чародея беспечность, однако. Я, например, в Поттер-Холле стены спальни и кабинета банально простучал в первую же неделю. Фиг его знает зачем. Просто, так, тогда показалось правильным. Поиски, правда, прошли безрезультатно. Обычный, не магический, тайник нашёлся в итоге всего один. В сокровищнице. С коллекцией очков для Джеймса. Так. Ладно.

Помещение именно то, которое я видел. Значит меня поняли правильно и перенесли куда нужно — это хорошо. Второй положительный момент — я хоть и явился снова к шапочному разбору, но на месте преступления оказался первым. А это значит, что воспоминание, которое мне показал Хогвартс, было свежим, даже можно сказать свежайшим, и, главное, правдивым.

Ну, теперь понятно, что же меня напрягало во всех трёх видениях. Ракурс. Наблюдатель или, скорее даже, наблюдатели — ведь по времени эти воспоминания разбросаны довольно-таки сильно — чьими глазами всё видел, были явно ниже меня ростом. И, кажется, я понял, кто был свидетелем всего этого безобразия. Ай, да Основатели! Опять удивили. Не помню, чтобы где-то было упоминание о том, что у домовиков можно снимать воспоминания. Хотя вполне логично — эльфы живые разумные волшебные существа. Нет, ну правда, сообразить, что к чему можно было и сразу, а не вот только сейчас, присев на корточки подле тела Квиррелла. Того, что от него осталось.

Да, уж! Египетскую коллекцию британского музея можно было и не смотреть: ничего волшебного, вопреки ожиданиям, там нету, а на мумию, оказывается, можно полюбоваться и в школе. Во внеучебное время и не под стеклом даже. Вот интересно такое состояние тела от проклятия крови единорога или от одержимости? Добили же его «авадой», а оно такого эффекта точно не даёт. Знаю, видел. Наверное, всё же от сочетания всего и сразу. У местного коронера совсем скоро будет весёленький денёк.

— Ну, и кто вместо вас теперь экзамены принимать будет, профессор? И что же он вам наобещал, а?

Эх… Тут вообще-то трагедия и вообще: ужас, ужас, а у меня вот почти никаких эмоций. Ни отрицательных, ни положительных. Это, потому что я знаю про Уизли и про то, во что одержимый превратил Пушка? Или это то состояние, когда один твой враг избавил тебя от другого врага, чуточку облегчив тебе жизнь? Но ведь и радости-то нет никакой. Хотя вот отсутствие радости — наверное хороший признак. Ладно. Это потом.

— Акцио философский камень! Ай, бля!

Вот же, сволочь! Так и руку к дракклам отбить можно. Размером камешек с шарик для пинг-понга, тёмно-серого цвета с пульсирующими пурпурными прожилками, шершавый на ощупь и, сука, тяжеленный. Фунтов пять, не меньше. Хорошо, что разогнаться не успел, иначе точно кисть бы мне как минимум ушиб.

Ну и что мне с ним делать? Да, есть очень сильное желание это чудо прихватизировать, подгадив директору. Ага. Из разряда «Сделал гадость — на сердце радость». Но! Свойств и характеристик артефакта я не знаю, а без умения им пользоваться держать камень при себе или дома получается, чисто для красоты — глупость. С передачей же вещи законному владельцу тоже будут проблемы. Мистер Фламель, по слухам, тот ещё затворник. Ни с кем не общается, на публике не появляется уже пару веков. Да, можно напрячь гоблинов, наверняка, помогут. Однако тогда придётся объяснять как вещица попала ко мне. Судя по тому, что камень в Хогвартсе, а не в сокровищнице хозяина, Дамблдору сильно доверяют. Следовательно, можно сделать вполне обоснованное предположение, что историю сию директор всё равно узнает, в подробностях. Точно так же, как и его лучший враг, который в школе словно у себя в гостиной ориентируется и, думается мне, к информации доступ вовсе не