– В Шеффилде тебе всегда будут рады. И ты тоже занимаешь много места в моем сердце.

– Кажется, я буду скучать по тебе, дурочка. И по тому, как ты проваливаешь задания. И как ногти грызешь. И забываешь обедать. Боже, ты сделала меня слишком сентементальной.

Дебби отстранилась первая:

– Пойду отнесу твою униформу. Мадам Грымза ведь не знает о твоем решении?

– Нет.

– Хорошо. Тогда обещаю, когда она узнает, ты уже будешь далеко от Гевира наслаждаться качкой и холодным бризом. Я постараюсь потянуть время и прикрыть тебя. Мало ли, какую истерику устроит эта сумасшедшая бабка.

– Если она увидит меня…

– Ее пока нет в отеле. Это все из-за лифта. Сейчас каждый сам не свой. Именно в такой момент и надо исчезать. Поторопись.

Дебби подхватила вещи Скарлетт с постели и поспешила уйти. Но та внезапно поняла, что ей было страшно прощаться:

– Подожди!

Девушка многое хотела сказать. Например, то, что Дебби помогла ей снова научиться дружить и доверять кому-то. Или то, что напарница была первой, с кем Скарлетт позволила себе быть открытой и доброжелательной.

Она смогла выдавить из себя лишь несколько слов:

– Я буду скучать.

– И я тоже.

Никто из них не сказал больше ни слова, и дверь захлопнулась.

«Когда я вернусь домой, попытаюсь снова открыться людям… снова начать дружить, – с грустью подумала Скарлетт, – но такую, как Дебби, все равно никогда не найду».

Девушка подхватила за ручку увесистый чемодан и вышла из комнаты, ни разу не оглянувшись – боялась, что если сделает это, то подвергнется какому-то проклятию и уже никогда не покинет остров.

Может быть, я успею с кем-то проститься? Или не искушать судьбу и поспешить на причал? Я же не знаю точного времени прибытия корабля…

Скарлетт понимала, что времени в обрез. Паром обычно прибывал днем, поэтому необходимо было скорее решить, куда идти. Ей хотелось сказать «до свидания» человеку, который подарил самое незабываемое и светлое воспоминание в этом отеле. Она направилась прямиком к Адаму Синклеру.

Номер 513, как обычно, был открыт для всех. Адам стоял у окна, спиной к вошедшей. Он никак не отреагировал на скрип двери, и девушка почувствовала себя непрошенным призраком.

– Мистер Синклер? – голос Скарлетт предательски дрогнул.

Адам медленно повернул голову в ее сторону и продемонстрировал свой шрам. Ничто не скрывало его в свете дня. В тонких пальцах тлела сигарета.

– Мне так жаль… – совсем тихо проронил мужчина.

Каждое слово он выдавливал из себя, снова и снова прокручивая в голове то, что надо было сказать в подобный момент. Скарлетт осознавала, что сейчас он репетирует про себя каждую фразу, предполагает, какой шаг предпринять.

Обычно слова – главное оружие Адама. Но сейчас ему так тяжело говорить…

Мужчина боялся ранить девушку, чудом пережившую это падение.

– Это моя вина. Бедный старик Гуннар… – он медленно прикрыл глаза.

Скарлеттт стиснула руки в кулаки, чтобы отвлечься на что-то и не заплакать.

– Он… рассчитывал на нас, – продолжил управляющий. – Рассчитывал на мою семью. Всю жизнь посвятить отелю и фамилии Синклер – и ради чего? Вот наша благодарность за годы усилий? Я подвел его.

Адам бросил на девушку печальный взгляд, полный искреннего сожаления.

– Клянусь, я заставлю моего отца выплатить компенсацию за моральный ущерб, который вам нанесли. Халатное отношение не должно быть безнаказанным.

– Мистер Синклер, я пришла не для того, чтобы трясти из вас деньги, – глухо отозвалась Скарлетт. – И даже не за тем, чтобы ругать. Я пришла сказать, что уезжаю.

Адам вдохнул далеко не первую затяжку, позволяя дыму медленно заполнять легкие.

– Это самое верное решение.

Неожиданно для самой себя Скарлетт задалась вопросом: «И как долго он стоит у этого окна и курит? Сколько пачек потрачено на то, чтобы просто прийти в себя?»

Пепельницы, доверху наполненные совсем свежими окурками, говорили громче любых слов. Адам снова выдохнул спираль белоснежного дыма. В этот момент мужчина казался полностью погруженным в свой мир, где время замедлилось и стало чем-то нереальным.

Девушка и сама не до конца понимала, сколько может вот так стоять здесь, не обращая внимание на утекающие минуты, которые могли стоить ей свободы.

– Тогда я пойду? – неуверенно предложила она.

– Скарлетт! – Синклер-младший сделал шаг навстречу, точно хотел еще что-то сказать. Нечто сдерживало его, сковывало в действиях. – Я не могу найти подходящих слов, чтобы извиниться. Но я рад, что с вами все в порядке.

– Мистер Синклер… Мы увидимся снова?

Адам вздрогнул, и пепел его сигареты посыпался прямо на пол. Он чертыхнулся и поспешно бросил тлеющий окурок в пепельницу на столе.

– Почему вы спрашиваете?

И правда, почему?

Скарлетт знала ответ на каком-то подсознательном уровне. Теперь осталось лишь облечь чувства в слова.

– Не знаю. Вдруг это наша последняя встреча?

– Я никогда не думал, что кого-то это может по-настоящему беспокоить.

Они стояли очень близко друг к другу. К запаху сигарет примешались и другие. Девушка чувствовала, как ее окутывает аромат одеколона, книг и чего-то древесного. Адам заглянул ей в глаза, и Скарлетт уже не смогла отвернуться.

– Пообещайте мне кое-что, – случайным образом его пальцы коснулись чужого запястья, мягко и ненавязчиво. Словно мужчина напоминал о своем присутствии или боялся, что подчиненная окажется миражом.

– Сначала мне надо узнать, что пообещать…

Адам осторожно провел большим пальцем по тыльной стороне ее ладони. Шрам, прядь угольно-черных волос, скулы – все это было в непозволительной близости от лица взволнованной Скарлетт.

И губы. Губы, не растянутые в полуулыбке или не искаженные недовольством.

Теперь на лице наследника Синклеров покоилась лишь едва заметная улыбка.

Скарлетт затаила дыхание в ожидании ответа.

Может быть, он сможет поехать со мной?

В подобное верилось с большим трудом. Но девушка чувствовала, нет, знала, что на Гевире Адам никогда не будет счастлив. Занимаясь семейным бизнесом, выслушивая нападки отца и разговоры сотрудников за спиной, он никогда не обретет покой, к которому так стремился.

Скарлетт была твердо уверена: «Это все ведь на самом деле ему не нужно. Лишь признание Винсента, которого он никогда не получит… Как и не получит ответа на вопрос, что такое Зверь. А мог ли сам Винсент позаботиться о том, чтобы Адам никогда не вспомнил, откуда получил шрам?»

По всему телу побежали мурашки. Скарлетт вспомнила, как легко Винсент копался в ее собственных воспоминаниях, вел по лабиринту прошлого.

«Мог ли он сделать что-то с памятью Адама?!» – предположила она.

Мужчина наконец подал голос:

– Обещайте, что никогда не вернетесь на Гевир. Никогда не будете искать информацию об отеле. Не будете