Его первая мысль о Джордин. Может, адвокат хочет сообщить, что произошла ужасная ошибка и девочку сейчас освобождают. А может, в тюрьме Джордин ночью ранил какой-то уголовник. О таком ведь то и дело рассказывают по телевизору.

Томас отставляет банку с вареньем, втайне надеясь, что телефон замолкнет, пока он доберется до аппарата. Но увы.

– Алло, – произносит он.

– Душегубы, – раздается в ответ приглушенно-хриплый голос. – Скажи этой гнусной сучке-убийце, что мы идем за ней.

Сердце у Томаса сжимается. Неужели Кора Лэндри умерла? Они же только вчера ее видели, и она отнюдь не была при смерти, хоть и выглядела паршиво. Умереть она никак не могла. Им бы, конечно, позвонили и сообщили, но не таким же образом.

– Кто это? – с трудом выдавливает из себя Томас.

– Око за око, – шипит голос, и Томас бросает трубку. Просто дети балуются, говорит он себе. Просто розыгрыш.

Томас сидит, поставив локти на стол и подперев усталую голову ладонью. Конечно, Джордин далеко не идеал. Только в этом году из школы звонили с полдюжины раз. То списывала у одноклассника на контрольной по математике, то насмехалась над девочкой в классе, обозвав ее толстухой и жирной жопой (для приличия учительница произнесла грубое слово по буквам: ж-о-п-а); однажды в раздевалке сорвала с одноклассницы лифчик, а кроме того, неоднократно мешала учителю вести урок.

Но за исключением пары незначительных случаев, настоящего вреда Джордин никому не причиняла. Так ведь ее, черт возьми, родители бросили – конечно, у девчонки проблемы.

Господи, как же хочется поговорить с Тесс, думает Томас. До зарезу необходимо ее мнение. Она наверняка придет в ярость, что поначалу он скрыл от нее арест Джордин. Сегодня, обещает он себе. Сегодня днем, после того как внучке предъявят обвинение, он позвонит жене и попытается объяснить, что происходит. Небо цвета помоев затянуто низкими облаками. И хоть весь снег растаял, холодный ветерок обдувает кожу, и Томас спрашивает себя, не обманка ли такая мягкая погода в середине апреля. Тоже розыгрыш – розыгрыш природы.

Ведь вряд ли девочки среди ночи ушли бы из дома Лэндри, если бы на улице было около нуля и шел снег. Хотя до тюрьмы всего несколько минут езды, ощущение, что она за тридевять земель. Из разговора с адвокатом Томас знает, что Джордин очень повезло остаться в городской тюрьме: Роберт объяснил, что ее запросто могли бы отправить в ближайшее исправительное учреждение для несовершеннолетних, которое находится в Сидар-Рапидс почти в часе езды, и то если бы там нашлась свободная койка в камере. А если бы не нашлась, девочку загнали бы еще дальше, в Сиу-сити, до которого ехать более пяти часов.

Главное же, по словам Роберта, состоит в том, что Джордин несовершеннолетняя и ей нельзя находиться поблизости от взрослых заключенных. А в тюрьме Питча есть единственная одиночная камера, в которой Джордин будет отделена от остальных.

Как понимает Томас, предварительное слушание должно состояться сегодня в час дня. На нем судья зачитает обвинения против Джордин и спросит, считает она сама себя виновной или невиновной. Может, у него будет шанс поговорить с внучкой. Томас жаждет взглянуть на нее, посмотреть, все ли с ней в порядке. У него к внучке много вопросов. Например, почему Джордин с девочками фотографировалась перед товарным вагоном, когда сама сказала – даже поклялась, – что и шагу не сделала на вокзал? Интересно ему и то, куда мог подеваться ее ключ от дома. Этот ключ очень его тревожит. Если Джордин обронила его на путях где-нибудь рядом с местом нападения на Кору, это докажет, что она солгала им всем.

Опять трезвонит телефон, и как бы Томасу ни хотелось игнорировать раздражающие трели, он знает, что нельзя. Звонок может быть связан с Джордин или с Тесс. Он изо всех сил спешит вниз по ступенькам, надеясь успеть до того, как человек на другом конце провода отключится. Но, услышав голос в трубке, темнеет лицом.

– Слушай, ты, – шипит он в трубку, – еще раз сюда позвонишь, и я тебе ноги переломаю. – И с такой силой швыряет трубку, что она падает, ударяется об пол, скособочив висящий на стене аппарат, и качается, болтаясь на спиральном шнуре.

Глаза у Томаса дикие, руки дрожат.

Ему хочется совсем оторвать телефон от стены, хочется, чтобы этот кошмар закончился, чтобы Тесс вернулась домой и они справились бы с бедой вместе. Уж жена бы знала, что сказать и что сделать. Томас поправляет аппарат, поднимает трубку и осторожно кладет на место, и она тут же снова начинает звонить.

– Алло, – резко выплевывает он, но затем извиняется, когда на другом конце провода оказывается адвокат Джордин. – В чем дело? – Томас слушает мгновение. – Встретимся там через полчаса, – говорит он. Нажимает отбой, но не возвращает трубку на аппарат, а кладет на стойку, надеясь, что это избавит от телефонных хулиганов.

Адвокату есть что рассказать. Обвинение Джордин должны предъявлять в десять; там будет и представитель суда по делам несовершеннолетних, назначенный семье, чтобы помочь разобраться во всех тонкостях происходящего. Но последнее заявление Роберта заставляет Томаса задуматься.

Джордин готова заговорить.

Дело № 92–10945. Из личной переписки в чате DarkestDoor.com. 1 марта 2018 года

Corareef12: JW44, где ты?

Дело № 92–10945. Из личной переписки в чате DarkestDoor.com. 2 марта 2018 года

Corareef12: Ты на меня злишься?

Corareef12: Обиделся из-за окна?

Corareef12: Я все время хожу в «Первоцвет», чтобы проверить, не оставил ли ты мне письмо, но его нет. Там только мои записки, которые ты почему-то не забираешь. Пожалуйста, ответь мне.

Дело № 92–10945. Из личной переписки в чате DarkestDoor.com. 12 марта 2018 года

Corareef12: Не знаю, что я сделала не так. Ты сказал, что друг мне. Мне больше не с кем поговорить. Все, кроме Вайолет, меня ненавидят. А ты молчишь – потому что я с ней снова дружу? Я перестану. И вообще сделаю все, что ты захочешь, только ответь, пожалуйста.

Дело № 92–10945. Из личной переписки в чате DarkestDoor.com. 13 марта 2018 года

Corareef12: Вчера вечером, после того как родители легли спать, я выскользнула из дома и пошла в «Первоцвет». Очень надеялась, что ты появишься. Ты так и не пришел, хотя я сидела там допоздна. Разве это не доказывает, что я тебя люблю?