Скучаю по тебе. Целую.

В зале суда была Эмили Денайер: вчера она закончила давать показания после 16:00, и из-за позднего часа судья согласился перенести перекрестный допрос защиты на сегодня, ровно на десять утра.

Браун встала:

– Мисс Денайер, правильно ли я понимаю, что вы не можете указать, откуда на самом деле взялись денежные средства в размере трех с половиной миллионов евро?

Впервые с тех пор, как начала давать показания в прошлую пятницу, Эмили Денайер выглядела немного взволнованной.

– Да, – согласилась она. – Но если мы вернемся к таблице одиннадцать в вашей папке, то увидим эквивалентную сумму, переведенную со счета в банке «Элстром» на Каймановых островах, которая соответствует сумме, внесенной в тот же день на счет в «Нойбанке» на Сейшельских островах.

– Можете ли вы с уверенностью заявить, что данная сумма, переведенная на счет в сейшельском банке «Нойбанк», поступила со счета в банке «Элстром» на Каймановых островах? – спросила Браун.

– Нет, с уверенностью не могу, – покачала головой Денайер.

– Известно ли вам, что на счет сейшельского банка «Нойбанк» ежедневно поступают сотни переводов и многие из них на крупные суммы? – допытывалась Браун.

– В рамках моего расследования не было необходимости проверять каждый внесенный депозит. В своих показаниях я изложила суду сведения, полученные в электронном виде, которые свидетельствуют о крупном поступлении денежных средств на соответствующие счета, – неохотно призналась следователь.

– Неужели? – произнесла Браун. – Но тогда получается, что вы просто искали наудачу, если я могу так выразиться, надеясь обнаружить имя моего клиента в связи с одним из этих счетов. Верно ли, что вы не нашли имени моего клиента в сведениях ни об одном из этих зарубежных счетов?

– Никакого конкретного имени там не было, но я предполагала, что так и будет, – ответила Денайер. – Основная цель создания подобных счетов за границей – сокрытие личных данных.

Мэг почувствовала проблеск надежды.

В следующий час Браун засыпала Денайер вопросами, которые в основном касались ее свидетельств, но Мэг показалось, что королевскому адвокату едва ли удалось выставить слова следователя в невыгодном свете.

– Мисс Денайер, – наступала Браун, – моему клиенту предъявлены чрезвычайно серьезные обвинения. Важно, чтобы присяжные понимали, что именно вы заявляете. Вы это осознаете?

– Да, конечно.

– Мисс Денайер, давайте внесем ясность: эти две транзакции ничем не связаны, за исключением того, что они на одну и ту же сумму. Там нет названия, сведений о компании, вообще ничего, кроме суммы. Это так?

– Да, но номера счетов совпадают, – парировала Денайер.

– Следовательно, ваш вывод основан на совпадении?

Денайер хотела было ответить, но прежде, чем успела это сделать, Браун добавила:

– Довольно отчаянный шаг, не находите?

– Я возражаю против последнего замечания моей ученой коллеги, ваша честь, – немедленно встав, обратился к судье Корк.

– Согласен, – подтвердил Джапп и попросил присяжных не обращать внимания на ее слова.

– У меня больше нет вопросов к свидетелю, – заявила Браун и села.

«Молодчина! – мысленно похвалила ее Мэг, но вдруг заволновалась. – Или я от безнадеги хватаюсь за соломинку?»

– У меня остался только один вопрос, ваша честь, – сказал Корк, поднявшись на ноги. – Моя ученая коллега предполагает, что ваш вывод базируется исключительно на совпадении, но как бы вы охарактеризовали эти доказательства?

– Весомые косвенные доказательства, – ответила Эмили Денайер.

– Спасибо, – поблагодарил ее Корк. – У меня больше нет вопросов.

Сторона обвинения планировала закончить представлять доказательства по делу против Теренса Гриди примерно к середине утра, и все присяжные с нетерпением ожидали выступления защиты, которое должно было начаться вскоре после того, как Эмили Денайер даст показания. И некоторых присяжных беспокоило, что, вопреки предположениям о быстротечности судебного процесса – не дольше пары недель, – теперь все указывало на то, что он может затянуться.

Они заволновались еще больше после того, как Стивен Корк неожиданно объявил, что у него появился новый свидетель обвинения – тот, кто ранее должен был выступить со стороны защиты. Примроуз Браун немедленно попросила перенести заседание, чтобы дать своей команде время подготовиться к перекрестному допросу. Ричард Джапп с ходу отверг ее просьбу.

– Вам отлично известно, что свидетель – не ваша собственность. Вы знаете этого человека и понимаете, какие у него есть доказательства. Я даю вам пятнадцать минут, чтобы присяжные немного передохнули. – Он взглянул на часы. – Объявляется перерыв. Продолжим в одиннадцать тридцать пять.

В совещательной комнате, пока все остальные обсуждали аргументы Эмили Денайер, Мэг еще раз прочитала сообщение от дочери и уставилась на фото. Она впервые смотрела на мужчину, который, по словам Лоры, следил за ними и делал фотографии.

Мэг ожидала увидеть какого-нибудь смуглого подонка с напомаженными волосами, в блестящих солнечных очках, но это был парень лет тридцати с небольшим, типичный житель Южной Америки: коротко подстриженные вьющиеся волосы, спортивная майка навыпуск, джинсы и кроссовки. Он выглядел безобидным, из тех парней, которые могут затеряться в любой толпе. Что, по-видимому, и было задумано.

Хорхе.

Неужели он сделал фотографии, которые лежали у нее на кухонном столе?

– Финансовая информация не вызывает никаких сомнений, – занудно прогудел Гарольд Траут. – Не представляю, как можно думать иначе.

– Ну а я думаю, – объявил Тоби Девинтер. – Я совершенно запутался, и мне вообще не понравилась эта женщина. Она пытается облапошить нас, завалив цифрами, имхо.

– Имхо? – переспросила Мэйзи Уоллер.

– Имхо, по моему скромному мнению, – пояснил Девинтер, качая головой.

– А-а.

– Полнейшая чушь, – возразил Траут. – Слушай вы внимательно, сообразили бы, что все очень просто.

Девинтер ощетинился.

– Слушать и понимать – очень разные вещи. Эта женщина, – с презрением буркнул он, – эта следовательница из отдела по борьбе с экономическими преступлениями не более чем марионетка стороны обвинения. Она потратила бог знает сколько времени, выясняя, как связаны между собой офшорные компании, руководители и банковские счета, разбросанные по всему миру, но есть ли во всех этих чертовых бумажках хоть одно упоминание имени ответчика? В списках совета директоров или в данных банковского счета?

– Ну конечно нет, – выпалил Траут, повысив голос; его кадык бешено запрыгал вверх-вниз. – В этом-то и смысл – создать полную неразбериху!

– Так, – вмешалась Мэг. – Пожалуйста, давайте будем держать себя в руках. Ссорясь друг с другом, мы ничего не добьемся. Мы не кучка сварливых детишек. Пожалуйста, Гарольд, помните, что каждый имеет право на собственное мнение независимо от того, согласны вы с ним или нет.

Наступила неловкая тишина. Мэг подумала, что зря встряла в разговор, спору следовало продолжиться. А если бы он перерос в драку? Если два присяжных заседателя не смогут находиться в одной комнате, станет ли это достаточным основанием для повторного рассмотрения дела новым составом присяжных? Было бы это безопасным выходом для них с Лорой?

– В этом вопросе я согласен с Тоби, – донесся до нее напыщенный голос Хьюго Пинка. – Должен сказать, что нам показали схемы очень хитроумных финансовых махинаций, но я пока не увидел никакой убедительной связи с обвиняемым.

Раздался стук в дверь, и вошел судебный пристав, объявивший, что им пора вернуться в зал.

80

22 мая, среда

Они уже отправились в зал суда, когда Гарольд Траут, который шел прямо перед Мэг, на секунду замешкался и остановился. Он указал на обесцвеченный затылок Девинтера и наклонился, чтобы прошептать ей на ухо:

– Если он поглупеет еще немного, придется его поливать, как комнатное растение.

Она улыбнулась, закатив глаза. Присяжные вошли в зал и расселись на скамьях.

Судья, уже занявший свое место, обратился к коллегии:

– Как вы слышали, только что у нас объявился новый свидетель обвинения, который вызвался дать показания. Похоже, процесс продлится не менее трех недель, и я понимаю, что это доставит неудобства некоторым из вас. Но я уверен, что вы все осознаете серьезность обвинений, выдвинутых против подсудимого, и прошу вас понять, что дополнительное время необходимо нам, чтобы осуществить справедливое судебное разбирательство в отношении подсудимого. – Он кивнул Корку. – Пожалуйста, продолжайте.

– Вызываю следующего