– Пошли обедать!

Все еще витая в этих мыслях, Хан Соджон последовала за Кан Юджин. Как только они уселись в столовой, новая подруга оживилась и, словно заведенная, начала выкладывать про Академию все, что знала сама:

– Знаешь, все ученики здесь прошли через многое – вплоть до того, что поставили свою жизнь на кон, очутившись здесь. Все жили в бедности, но были умны и талантливы: амбиции у таких большие, да только средств на их реализацию нет…

Новый семестр в Академии уже начался неделю назад. Всего было зачислено 50 учеников, по 10 в каждом классе. Получается, то, что Кан Юджин сразу угадала в Соджон ученицу из дополнительного набора, могло значить только одно: она пришла на место другой ученицы. Что же случилось с ее предшественницей? По словам Кан Юджин, медицинское обследование той ученицы выявило одну проблему… У девушки было никому не известное заболевание – нейрофиброматоз. По всему ее телу проявилась пигментация – пятна светло-кофейного цвета, потом разросшиеся в опухоли по всему телу. Такие опухоли могли возникнуть в любом месте скопления нервов и в итоге привести к деформации лица, потере зрения, а в худшем случае – и к смерти. Разумеется, она была отчислена. Девушка умоляла позволить ей остаться в Академии – но дверь неумолимо закрылась перед ней. Ей было некуда идти.

До поступления в Академию она постоянно убегала от кредиторов и коллекторов – попадись она им в руки, это означало бы верную смерть. Лучше уж самой уйти из этого мира, чем насильно, – вероятно, так она думала, темной ночью собираясь спрыгнуть с моста в воды реки Ханган. И буквально в последний момент кто-то схватил ее за руку – какой-то незнакомый мужчина. «Если я скажу, что дам вам последний шанс перед смертью, захотите ли вы им воспользоваться?» Тогда ей показалось, что этот человек сумасшедший, – но он рассказал ей об Академии слуг. Академия слуг… Неужели в мире существует такое место? Девушка посмотрела на мужчину с недоверием; но в то же время она знала, что у нее нет другого выбора, и в итоге пошла за ним.

«И куда мне прикажете теперь идти?!» Она кричала, рыдала и умоляла, но никто не стал выслушивать ее слезные просьбы и угрозы. Денег на лечение нейрофиброматоза у нее, разумеется, не было. Ее ожидала смерть от рук кредиторов – она поняла, что это тупик, и в ту же ночь повесилась. А ее место – и комнату, где она раньше жила, – заняла Соджон…

Кан Юджин закончила эту страшную историю и вздохнула.

– Ну, в этом плане я ничем от нее не отличаюсь – так же загнана в угол… – Впрочем, при этом она не стала распространяться на тему того, как сама здесь оказалась. – Я пробуду здесь несколько месяцев, а потом обязательно выберусь! Чего бы мне это ни стоило.

В подробностях рассказывает истории других учеников, а как речь заходит про нее саму – замолкает… Одно из двух: или ее историю никто не должен знать, или же она боится открыться другим. Судя по ее поведению, скорее всего, причиной было первое. Впрочем, какая Соджон разница… Гораздо важнее то, каким образом Кан Юджин может ей пригодиться – стать для Соджон источником информации в этой Академии, таившей немало секретов. Жизнь научила ее: чтобы выжить, необходимо обязательно иметь везде свои источники.

Столовая выглядела как изысканный ресторан. Соджон ожидала увидеть что-то вроде обычной школьной столовки – столы на шесть человек, выстроенные в ряд, ученики, по очереди набирающие еду себе на подносы… Но и на этот раз то, что она увидела, поразило ее воображение. Большие круглые столы, как в банкетном зале, вокруг них – мягкие стулья с бархатной обивкой. Судя по обстановке, еда здесь должна быть вкусной.

Стоило ей сесть за стол, как к ней подошла сотрудница в форме горничной с подносом в руках. Меню было словно из традиционного корейского ресторана со множеством закусок: овощной салат с соусом юдзу[2], различные виды кимчхи, абалон[3] на гриле с маслом, тушеные ребрышки с кедровыми орешками, рис и рагу из морепродуктов… У Соджон потекли слюнки при виде этого изобилия. А ведь и правда, она не ела ничего больше суток – и только сейчас осознала, что страшно проголодалась. До этого слишком нервничала, и голова ее была занята другими мыслями, – но стоило увидеть это гастрономическое разнообразие, как Соджон почувствовала урчание в желудке. Она все-таки живой человек: несмотря на постоянную тревогу, в том числе и от того, что она оказалась в этом странном и непонятном месте, в незнакомом учебном заведении, стоило увидеть эту еду, инстинкты взяли верх, и утоление голода превратилось в самую насущную проблему.

Ученики, за неделю с начала занятий уже освоившиеся в этой обстановке, неторопливо смаковали обед. Хан Соджон же, наоборот, набросилась на пищу как изголодавшая бездомная кошка. Сначала она просто запихивала ее себе в рот без разбору, и лишь несколько насытившись, смогла по достоинству оценить ее вкус. Кан Юджин фыркнула, наблюдая за тем, как ее новая знакомая спешно набивает рот. Хан Соджон решила во что бы то ни стало подружиться с Кан Юджин. Это точно поможет ей побыстрее освоиться в Академии.

Как раз в тот момент, когда она поняла, что наелась, откуда-то послышались крики и ругань:

– Ах ты, тварь! У тебя что, рот вообще не закрывается? Базар не фильтруешь?

– Ты первая меня довела!

В трех столах от них разразилась перепалка: две девушки встали и, со злостью глядя друг на друга, выкрикивали оскорбления.

– А, эти две из класса Янкиз… – Соджон вопросительно посмотрела на Юджин. – «Цель» учеников их класса – глава биотехнологической компании, при этом дикий фанат бейсбола[4]… Кстати, наш класс – Лэсси.

– Что это значит?..

– Это кличка колли нашей «цели». Потом расскажу. А то пропустим все самое интересное!

Хан Соджон же, наоборот, больше было интересно узнать об Академии, А Юджин лишь раззадорила ее, бросив обрывок информации и тут же переключив внимание на какую-то девчоночью перепалку… «Цель», владелец биотехнологической компании, фанат бейсбола, Лэсси, колли… Слова, брошенные без какого-либо контекста, звучали странно, и пазл не складывался. Соджон собиралась было расспросить Юджин, но передумала. Всему свое время. Сейчас важнее всю дорогу соглашаться с Юджин и