Завеса дождя и непроглядная тьма заслоняли ему обзор, и он увидел существо, когда чуть не наступил на него. Остановившись, он сказал:

– Эй! Это еще что такое?

Брук хлопнула по клаксону.

Внутренний демон не обратил на резкий гудок никакого внимания. Он подскочил и кинулся на Роджера Хенна. Здоровяк полицейский, несмотря на свой вес, проворно увернулся от нападения и выхватил из кобуры пистолет.

– Стоять! – крикнул он, направив оружие на существо. Потом, словно спохватившись, добавил: – Полиция!

Громыхнул гром. В ночном небе сверкнула молния, осветив разворачивающуюся сцену чередой импульсов – стробоскопический эффект. Внутренний демон бросился вперед. Хенн дважды выстрелил в упор, и существо повалилось на землю.

Брук распахнула дверь. Но Уоллис ее опередил, вытянул руку – дверца снова захлопнулась.

– Пусти! – взвизгнула она.

– Молчи! – прошипел он.

– Рой? – позвал Хенн, он уже подошел ближе и узнал машину. – Рой? – повторил он, и его голос звучал на несколько октав выше, чем обычно. – Что, черт возьми, тут творится? Что случилось с этим малым?

– Помогите! – закричала Брук. – На помощь!

Уоллис ударил ее по зубам. Она обмякла, прислонилась к двери, из губы потекла кровь, но сознание не потеряла. Он ударил ее еще раз, на сей раз в нос, и услышал, как хрустнул носовой хрящ. Брук отключилась.

* * *

– Из машины, Рой! – скомандовал полицейский Роджер Хенн. – Я все видел! Оставь женщину в покое!

На самом деле в голове Роджера Хенна вертелась одна мысль: «Я выстрелил в человека, я убил его. Черт возьми, я убил его!» И тут же другая: «Что с ним случилось? У него не было лица! Будто отгрызли!»

– Слышишь меня, Рой? Выходи из машины, чтобы я видел твои руки… Господи!

Хенн ошарашенно смотрел, как парень без лица, с двумя пулями сорокового калибра в груди, поднимается на колени, потом на ноги.

Хенн поднял свой самозарядный «Глок 22», но произошедшее на его глазах «воскрешение Лазаря» наполнило его вены холодом и замедлило рефлексы. Не успел он снова выстрелить, как существо набросилось на него, повалило на землю и принялось царапать и кусать с немыслимыми силой и свирепостью.

* * *

Доктор Уоллис вдавил кнопку зажигания, дал задний ход и выехал с парковки. Включил первую скорость и нажал на газ. Сначала он хотел проскочить по Херст-авеню. Но тут же передумал и свернул налево, к внутреннему демону. Освещенный белыми светодиодными фарами, тот сгорбился над неподвижным телом Роджера Хенна и бросал в воздух горсти внутренностей полицейского, как бросают на свадьбе рис или конфетти.

Доктор Уоллис направил машину на чудовище и против воли закричал в голос.

Услышав приближение машины, оно вскочило на ноги.

Уоллис закрыл глаза, а творение немецкого автопрома весом в три тысячи фунтов врезалось во Внутреннего демона и отбросило его на капот и крышу.

Ударив по тормозам, Уоллис открыл глаза и увидел, что лобовое стекло затянуто окровавленной паутиной.

В зеркале заднего вида он увидел существо, лежащее на асфальте в адском красном отблеске хвостовых огней.

Оно дернулось.

Уоллис включил задний ход и нажал на газ. Шины завизжали.

Машина подпрыгнула, раз, еще раз.

Бум! Бум!

Уоллис вдавил тормоз в пол.

На асфальте перед машиной лежал, теперь уже в свете фар, Внутренний демон – кровавый комок из плоти и крови.

Неподвижный кровавый комок из плоти и крови.

* * *

Брук шевельнулась, может быть, застонала, но тьма оставалась непроницаемой, окутывая ее мысли черным туманом. Она смутно осознавала, что сидит на пассажирском сиденье машины Роя. Понимала, что ее жизнь в опасности – угроза исходит и от Роя, и от несчастного австралийца, или того, во что этот бедный австралиец превратился. Но очистить голову, пошевелиться она не могла… и тут, откуда-то издалека, кто-то произнес ее имя.

Она пошевелила губами, сложила слово… но какое?

– Брук?

Голос звучал ближе.

– Рой?.. – пролепетала она.

– Брук?

Она заставила себя открыть глаза. Тут же под черепной коробкой возникли какие-то яркие вспышки. Она видела лишь темные формы, хотя и слышала ровный, сердитый гул – это дождь барабанил по крыше машины.

Прохладный, влажный воздух. Руки трясут ее за плечо.

Кто-то открыл ее дверь.

Это Рой, мокрый насквозь, волосы прилипли к черепу, по лицу стекают струи дождя.

Он ударил меня – снова.

Она потрогала лицо. Оно онемело, будто принадлежало кому-то другому. Но была и острая боль.

– Где он?.. – спросила Брук, не в силах пошевелить губами. Язык ощутил вкус крови.

– Мертв, – сказал Рой, протягивая ей руку.

– Мертв?..

– Идем, – сказал он.

– Куда?..

Она не смогла закончить фразу и просто взяла его за руку. Он почти поднял ее из машины, наконец она встала на подкашивающиеся ноги. Прижалась к его груди и почувствовала, как его руки заключили в объятия ее тело. Капли дождя стучали по голове, брызгались в луже у ее ног.

Надо бежать.

Но как? В голове туман, она едва стоит на ногах, ей от него не отбиться.

– А полицейский?.. – спросила она.

– Все будет хорошо, – успокоил ее Рой и поцеловал в лоб.

Его руки двинулись вверх по ее спине и обхватили голову, ей это не понравилось, что-то не то, так не обнимают…

– Рой?..

Его руки задвигались, напружинились.

В следующий миг Брук поняла, что лежит на земле и смотрит на носки его фирменных ботинок. Она попыталась встать, но не смогла. Правая рука оказалась намертво прижата под ней. Боли не было, но становилось труднее дышать, и ее охватила дикая паника.

Рой присел. Видеть его лицо она не могла, но голос слышала.

– Все хорошо, Брук. Это недолго. Все хорошо.

Что ты со мной сделал, ублюдок? Что ты со мной сделал? ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ?

Эти безмолвные вопросы так и кричали криком в ее голове, пока через две минуты она не умерла от удушья.

Эпилог

Доктор Рой Уоллис убрал с пола лаборатории окровавленные бинты Шэрон и вместе с использованными шприцами и пустыми пузырьками из-под векурония выбросил в железную решетку водостока на Шаттак-авеню. Потом обхватил руками тело Чеда, чтобы кровь австралийца попала на его одежду.

После этого позвонил в полицию.

Через несколько минут перед Толман-холлом остановились три патрульные машины и карета скорой помощи с включенными мигалками. Полдюжины полицейских оцепили место происшествия. Медики занялись пострадавшими и подтвердили, что выживших нет. Старший полицейский допрашивал доктора Уоллиса о случившемся. Но Уоллис отказался давать показания без адвоката, после чего его отвезли в тюрьму полицейского управления Беркли, где его еще раз