Сыщик знал: так он не поступит. Максимум - выстрелит в лоб, между выцветших от страха глаз. Но надо же рассосать сгусток ненависти, перекрывший ему дыхание.

В комнате - похоронная тишина. Только натужно кашляет успокоившийся ротный старшина да что-то бормочет бледный до синевы прапорщик.

И вдруг Добято опомнился. Нет, в нем заговорили не жалость или профессиональный долг, он неожиданно вспомнил о жалельщиках и покровителях Убийцы. Вдруг Гранд знает их? Убьет его мститель - они продолжат вершить темные свои делишки, спасая ещё одного - одного ли? - кровавого маньяка. Естественно, не безвозмездно, за солидную плату, которую выделяют доброхоты. Типа отца маньяка, профессора и академика.

Сыщик отдал пистолет особисту.

- Веди его сам. Боюсь, не выдержу. Гляди, не упусти - скользкая это тварь, будто ядовитая змея. Да и за Серафимом пригляди - поганка из той же породы... Пошли, Сашенька, собираться... Ведь ты поедешь со мной?

Будто по волшебству, Тарасик позабыл о желании рассчитаться с Убийцей, из головы испарились мысли о том, что в Москве его ожидает законная, ещё не разведенная, супруга, что он уже немолод.

- Конечно, поеду, - не стесняясь любопытных взглядов окружающих, женищина прижалась к груди сыщика. - Куда же мне деваться?...