— А как же вы? Вы думаете, вас оставят в покое? Даже если Буздыган со Старостиной уехали или их уже нет в живых, они могли успеть заказать вас какому-нибудь киллеру.
— Я думаю, они не успели. Была такая спешка… Они думали только о спасении своих собственных шкур. А даже если и успели… — немного помолчав, грустно проговорил Соболев. — Вы знаете, как мне это все надоело? Я не хочу этим больше заниматься!
Я хочу спокойно жить в свое удовольствие. Я не хочу больше быть пешкой в чужой игре. А если иначе невозможно, то тогда и жить-то незачем. Вы меня понимаете?
Гордеев кивнул в ответ.
— Как вы думаете, мне все равно выдвинут какое-нибудь обвинение? — спросил Соболев.
— Думаю, да, — честно ответил адвокат, вспомнив про разъяренную Лену. — Но как максимум — пособничество наркоторговле.
— Вы согласны защищать мои интересы?
— Так я и есть ваш защитник, ежели вы не вздумаете расторгнуть составленный ранее договор!
У Гордеева было отличное настроение. И он хотел поделиться им. С Леной, конечно. Ему даже не хотелось переубеждать ее, доказывать — говорить о деле вообще не хотелось. Он просто решил набрать номер ее телефона, чтобы услышать ее певучий голосок, пригласить пообедать в какой-нибудь ресторан с приятной музыкой, сделать Лене какой-нибудь подарок. Ах да! Он же обещал по окончании дела отвести ее в бутик для покупки нового платья. И как бы зла она ни была на Соболева и на него, Гордеева, как на адвоката этого «преступника», не откажется же она повидать своего старого друга! Своего маленького цыпленка!
Соболева и правда обвинили в пособничестве наркоторговле. Но все завершилось благополучно, так как защищал Соболева Гордеев, он доказал, что его подзащитного вынуждали заниматься этим противозаконным делом, угрожая его жизни, поэтому у него не было выбора.
Буздыган со Старостиной тоже вскоре отыскались… И страшная это была находка. Среди пришедших на колумбийском судне замороженных бараньих туш таможенники обнаружили две глыбы, подвешенные за крюки к потолку. Это были не огромные бараны, это были два человека, мужчина и женщина. И смерть их, по всей видимости, была ужасна…
