– А мы на место преступления опять едем? – спросил стажер неожиданно, глядя на Гурова пустыми глазами и всем своим видом изображая служебное рвение. Гуров насторожился. Учитывая, что парнишка так радовался только тем делам, которые могли быть чем-то выгодны ему, полковник решил понаблюдать, что будет дальше и почему стажер так уцепился за мертвую балерину.

– Нет, на ее прежнюю квартиру, – задумчиво ответил он.

– А зачем? – удивился Вова. – Вы тут раньше жили? Или работали в местном отделении полиции, когда я работал на оборонку…

Еще одной раздражающей привычкой стажера была фраза «Когда я работал на оборонку…». Говорил он ее к месту и не к месту. В целом ничего плохого в этом не было, если бы он не проработал на эту самую «оборонку» всего полгода. И работал он не на само Министерство обороны, а всего лишь на одну из компаний-подрядчиков. Но как же стажеру нравились громкие слова! Хотя, возможно, он и понимал, что все давно уже пробили его личное дело. И знают, как, где и что он делал и что не может продержаться и полгода на одном месте. И что со всех прошлых мест работы выгоняли его со скандалом. А в Главк его пристроили, уже буквально умоляя Орлова хоть как-то приобщить к делу «талантливого, но сложного мальчика». Горе-талант в первые же месяцы получил, как он сам же говорил, производственную травму, теперь постоянно ее лечил и очень удобно отказывался от какой-либо полевой работы, апеллируя к больному колену. Казалось бы, ну грохнулся ты на лестнице, ну выбил коленную чашечку, ну отсидел на больничном – и что теперь, годами о «боевом ранении» вспоминать? За это, кстати, в Главке его прозвали Новосельцев, по странным ассоциациям с теми кадрами, где герой фильма «Служебный роман» упал с тяжелой статуей лошади и сказал начальнице, что получил производственную травму, а она обозвала его симулянтом.

Гуров припарковался у подъезда старого дома, окна которого с одной стороны выходили на проезжую часть, а с другой – на то место, где когда-то протекала речка Ленивка.

– Вов, времени у нас не так много, – отмахнулся от стажера Гуров. – Работаем быстро, проходимся по соседям, спрашиваем, не видели ли они чего странного. Может, кто-то заходил, спрашивал про Афанасьеву? Ну и вообще, пусть вспомнят, что она собой представляла.

Стажер обиженно кивнул.

– Ну вот. Отработай вертикаль по подъезду. Ну и дополнительная задача. В странности входят: подозрительные смерти, кражи, вымогательства, мошенники и все остальные статьи Уголовного кодекса, – быстро дал вводные Лев.

Стажер умчался выполнять задание, тряхнув длинной крашеной челкой. Вова почему-то думал, что такая челка ему шла, Гуров же мечтал взять ножницы. Удивительно, как один человек быстро смог настроить против себя все управление. Полковник еще раз подумал, что если кто-то начинает настолько мешать, то пора от него избавляться.

А Лев Иванович подошел к двери бывшей квартиры балерины. Дверь выглядела совершенно новой – очевидно, новые жильцы решили ее поменять, когда делали ремонт. А жила в квартире миловидная худенькая девушка. Она впустила Гурова в квартиру, провела на кухню и предложила кофе. После чего спросила:

– Чем могу вам помочь?

– Вы были знакомы с Афанасьевой Натальей Александровной? – спросил сыщик, задумчиво рассматривая обстановку. Минималистический стиль, светлая фактурная штукатурка на стенах, бежевые с темно-оранжевой отделкой шкафчики и разделочный столик рядом с раковиной, небольшой обеденный стол у стены – все выглядело новым и любовно подобранным. Очевидно, что владелица свою квартиру любила.

– Да, – кивнула девушка, которую звали Анной Ветровой. – Она меня учила танцевать.

– То есть вы ученица Натальи Александровны, – кивнул полковник, доставая верный блокнот и записывая данные барышни. Красивая какой-то даже слишком холодной, почти искусственной красотой, молодая женщина кивнула. Стол накрывала помощница по хозяйству, но в этой квартире с окнами, выходящими на набережную, обставленной в минималистическом, но при всем том уютном стиле, горничная не показалась кем-то лишним. Все было на своих местах.

– Да, она сама как-то раз обмолвилась на уроке, что хочет поменять что-то в жизни и что столько комнат ей одной много. Но район она искренне любит и не хотела бы его покидать. Я как раз собиралась купить квартиру в центре города. Мне всегда казалось и продолжает казаться, что у города обязательно должен быть жилой центр. Это его сердце. И на первых этажах домов должны жить люди. И по вечерам по центральным улицам выгуливать собак и любоваться закатами. Все это важно. Я предложила подобрать ей квартиру рядом. А эту выкупить. У нее как раз была знакомая, она, кажется, собиралась книгу писать про театр и балет и предложила свою помощь с переездом.

– Что за знакомая? – уточнил Гуров.

– Я точно вам не скажу, – покачала головой хозяйка квартиры. – Попробую поискать у себя в записях, может быть, найду ее контакты или хоть имя. Да, вы, наверное, этого вопроса не зададите, но я сама отвечу. Богатого спонсора или мужа у меня нет. Деньги заработала сама. У меня несколько компаний, мы занимаемся оказанием консалтинговых услуг. В области информационных технологий.

– Доходный бизнес?

Анна пожала плечами и мило улыбнулась, предложив попробовать печенье с пармезаном:

– Как ни странно, да. Люди, особенно владельцы крупных компаний, как правило, со временем становятся ленивыми. Он не хотят сами искать исполнителей, идеи для развития, способы их технической реализации. Для этого нужна я и мои компании. Но вы же не о бизнесе хотели поговорить? Что-то с Натальей Александровной случилось?

– Да, – кивнул Гуров. – Ее убили. Сегодня утром Жанна, девушка, которая снимала у нее комнату, обнаружила тело и вызвала нас.

– Убили? – удивилась девушка. – Не может быть… – Она помолчала и объяснила, отвечая на молчаливое удивление полковника: – У меня нет ни одной идеи, кто бы мог ее убить. Она была… Не сказать, чтобы ее все любили, но и врагов таких, чтобы убить, у нее не было.

– А почему вы не спрашиваете, как она умерла?

– Жду, что вы сами расскажете.

И снова это завораживающее спокойствие. Как будто это не Лев Иванович приехал к ней с вопросами, а Анна пригласила его на бизнес-встречу.

– Пока предположительно отравлена.

На самом деле точные данные по трупу эксперты еще не дали, Гуров лишь озвучил одну из версий, чтобы посмотреть на реакцию.

– Не могу представить, чтобы кто-то хотел убить Наталью Александровну, она была действительно сложным, но хорошим человеком. Я бы, наверное, хотела стареть так же, как она. И в ее возрасте иметь столько же сил, энергии и тяги к жизни.

– Вы упомянули, что у нее