– А вы чего копаетесь? Вроде следователю из РОВД всё ясно. Дело он закрыл. Ждём суда.

– Благодарите свою жену, это она попросила приглядеться к этому делу более внимательно не совсем официально, конечно.

– И вы пригляделись?

– Да. И хочу сказать, как сейчас принято говорить – не всё так однозначно!

Неожиданно глаза Петра оживились и в них появились проблески надежды.

– Вы что-то выяснили?

– Догадок много, но пока ни одного доказательства или улики. Я хочу задать вам несколько вопросов. Не отвечайте сразу, а подумайте и мысленно сконцентрируйтесь на картинке. В тот вечер, когда произошло убийство, вы входили в подъезд вместе с сослуживцем так? – следователь наблюдал на лице Петра сосредоточенность. – В конторке сидела консьержка?

– Да была какая-то женщина. Я ещё внимание обратил, думал, что она станет задавать вопросы. Но она не смотрела на нас просто сидела, склонив голову и уткнувшись в журнал что-то читала. Только потом краем глаза я заметил, что она провожала нас взглядом.

– Вы кого-нибудь встретили, когда поднимались к двери?

– Нет.

– В течение вечера Спесивцев разговаривал с кем-нибудь по телефону?

– Нет. Да я даже телефона у него в руках не видел.

– О чём вы говорили?

– В смысле?

– Ну, вы же имели общие темы для бесед?

– Конечно. Вспоминали службу.

– Спесивцев делился своими планами на будущее, говорил о житье в Москве? Были у него здесь друзья или товарищи? На какую работу он планировал пойти? На какие деньги жил Виталий?

– Я так понял, что в столице он никого не знал. Квартиру снял у тётки на вокзале. С деньгами у него было туго, у меня просил в долг. О будущих планах мы темы не касались, однако я понял, что Виталик снова хотел завербоваться на СВО. Я предложил ему работу в приюте для животных, но его эта перспектива совсем не занимала. Есть такая порода людей, которые должны постоянно находиться в зоне риска. Словно игра в рулетку с судьбой – на острие лезвия. Я таких отчаянных мужиков встречал на фронте. Их не интересовали деньги, на СВО они шли добровольно и с большой охотой. И вообще Виталий был не приспособлен к нормальной жизни в плане бытовом. В квартире царил невообразимый бардак. Я даже есть брезговал с тарелки, поэтому без закуски так быстро и скопытился.

– Он рассказывал о своём прошлом?

– Нет. Эту тему не трогали. То, что на СВО он попал из мест не столь отдалённых, я понял ещё на фронте.

– Где намерены похоронить Спесивцева?

– В Королёве, конечно! Он оттуда родом. В Москве своих покойников хватает.

– У вас же подписка о невыезде или отец генерал подсуетился? – Трещёткин не выдержал и снова подколол Петра.

– Я заявление написал и получил разрешение от Ведерникова, – Пивоваров даже ухом не повёл. – И отец, конечно помог. Мне бы даже тело не отдали.

– А вы вообще любитель выпить?

– И могу и люблю в хорошей компании с доброй закуской. К чему вы это спрашиваете?

– С похмелья болеете? Рассола утром душа требует?

– Я, кажется, понимаю, к чему вы клоните, – Петя потёр подбородок. – Похмельем я никогда не страдал, успевал уснуть до того, как бочка переполнится. А вот в тот день утром уже, когда появилась полиция, я не понимал, где нахожусь и голова просто раскалывалась. После ареста думал, что в таком состоянии я не смог бы кого-нибудь убить! И водку мы пили качественную, не бурду какую-нибудь, – Пивоваров глянул на часы. – Извините мне надо идти забирать гроб с телом. Надо успеть похоронить дотемна.

Мужчины вышли на улицу. Трещёткин демонстративно засунул руки в карманы куртки. Он почему-то не хотел пожимать руку Пивоварову. Пётр, не обратив внимания на демарш следователя, просто кивнул и повернулся уходить, но Александр Алексеевич его окликнул:

– Как себя чувствует ваша жена? Поздравляю, скоро вы станете отцом.

– Спасибо за поздравления, да только ещё рановато! Мария решила рожать ребёнка в Швеции у своих родственников. Она уехала, пока я находился в СИЗО. Я не могу её винить, сам много ерунды наворотил! И родители не смогли жену удержать и вот за это я на них сердит! – Пётр насторожился. – Почему вы спрашиваете?

– Передавайте привет Марии Андреевне! – увильнул от ответа следователь. – Надеюсь, у неё будет всё хорошо!

Трещёткин резко повернулся и быстро направился к своему автомобилю. Он уже завёл мотор, как услышал дробь по стеклу. Следователь открыл дверь и с удивлением уставился на Пивоварова, который запыхался от быстрого бега.

– Вы что-то забыли?

– Вот именно у меня совсем вылетел из головы один важный факт, – Пётр отдышался. – Дело в том, что как только мы расположились на кухне, прозвучал звонок, Виталий вышел и замешкался в прихожей. Он разговаривал по городскому телефону.

– Да я заметил, что в квартире есть стационарный телефон, – кивнул следователь. – Думал, что такой связью уже никто не пользуется. И с кем разговаривал Спесивцев?

– Я не знаю, скорее всего, со службой доставки. Самого разговора я не слышал, а когда Виталий вошёл на кухню из прихожей, то попросил меня выйти вместе с ним на улицу и поднять какой-то габаритный пакет. Я ещё спросил, что он заказал? Спесивцев лишь отмахнулся, мол, никаких заказов не делал, наверное, что-то привезли для хозяйки квартиры. Мы вышли на крыльцо без тёплой одежды, прождали минут пятнадцать, замёрзли как собаки и вернулись назад. Виталий предположил, что диспетчер со службы доставки перепутал или адрес, или номер телефона и заметил, что уже второй раз попадается на такую ошибку.

– Вы упоминали этот факт на допросах в РОВД?

– Да сообщил, конечно, но я не предавал никакого значения этому обстоятельству. Мало ли что и где могли перепутать.

– Вспомните, когда вы выходили Спесивцев дверь закрыл на ключ и просто прикрыл?

– Закрыл ключом. Помню точно!

– Странно. А может действительно, ошибка диспетчера. Ещё раз спасибо.

Трещёткин хотел добавить пожеланий удачи с похоронами, ещё на языке вертелись нравоучения и чуть не вырвались наставления. Он хотел пожелать Петру не употреблять на поминках много алкоголя, но осёкся, захлопнул дверь и направил автомобиль по скользкой дороге в свою контору.

Добравшись до кабинета, следователь первым делом сделал несколько звонков, потом углубился в задумчивость.

***

Пермякова закончила отчёт в первой половине дня. Она решила дать голове отдых, только потом снова пробежаться по цифрам и графикам. Вдруг что-то упустила. В дверь кабинета кто-то постучал, потом в проёме нарисовалась практикантка. На девушку возлагалась обязанность встречать клиентов в холле банка и оказывать помощь тому, у кого возникают