Но Портнов не слушал ее, он внимательно оглядывал с головы до ног, так, как умел — медленно и очень проникновенно.

— И потом ты придумала эту игру с прощением, правда же? Тебе надо было окончательно отпустить Гошу, также, как и отпустить имя, данное тебе при рождении и имя, с которым ты провела столько долгих лет… А для этого надо было решить все дела твоего братика, верно я говорю? Тебе надо было все закончить.

Марго смотрела на него с такой ненавистью, что Алле стало страшно и она снова достала пистолет.

Марго старалась не впадать в истерику, только не сейчас… Но мысли путались, как и слова, если сейчас начнет оправдываться, только еще глубже заведет себя в ловушку. Надо действовать, но как?

Она посмотрела на Аллу, остро и неприятно:

— А Вы сказали ему, что ждете ребенка? — у Аллы задрожала рука и она едва не выронила оружие. Откуда она узнала?

— Я поняла, что Вы в положении, хоть и старая… — тихо пояснила Марго, — Но он не понял бы, пока ребенка не увидел… Он очевидного никогда не видит, видит только свои идиотские планы… Заигрался вконец! Но я обязательно найду ошибку, все люди совершают ошибки, да, Портнов? — она не могла успокоиться, — Вы что, не видите очевидного, он даже разговаривает как этот… Этот… Он сам и есть Писатель, понимаете? Почему Вы не видите очевидного? Он же говорит, как он, он слова повторяет, он Шекспира знает наизусть, он Платона, он с латыни… Он совершенно больной на голову, — она закрыла лицо руками и разрыдалась.

— Это ты мне рассказала про Платона, ты много читаешь и много знаешь, помнишь? Марго, ты помнишь? — аккуратно спросил Портнов, — Маша не знает, но Марго знает, и Гоша не знает, а Марго знает, верно я говорю, верно? Марго очень умная и образованная девушка, да, Маша?

Алла пыталась не терять самообладания, но это было сложно — у нее возникло ощущение, что она оказалась в какой-то дурно сыгранной пьесе. Еще в больнице Портнов сказал доверять ему, и она доверяла. Девушка выглядела ужасно — вся белая как мел, а в глазах столько ярости… Она была не в себе, теперь Алла это увидела…

Портнов собирался подняться и подойти ближе, чтобы что-то сказать, но ему удалось лишь хватать воздух губами, в глазах побежала странная рябь и тело отказывалось его слушаться.

— Что ты с ним сделала? Врача сюда, срочно! — закричала Алла.

Марго стояла на месте и качала головой. Что это все такое и как из всего этого теперь выбраться… Почему она? Причем тут ее братик… Зачем Майя…

Один месяц спустя

Майя стояла, прислонившись к холодной стене, пытаясь ни о чем не думать.

Но это у не получалось. Во всей этой истории было больше вопросов, чем ответов… Марго… Или Маша. Она сжала виски руками, до того были больными мысли. Но Марго попросила о свидании и Майя решила поговорить. Они о многом говорили в машине перед ее арестом, но ни слова не было сказано о главном. Столько чудовищного вранья…

— Идите за мной, — мужчина в форме проводил Майю в комнату, где ее ждала Марго. Она была бледной, но выглядела хорошо. И смотрела так ясно, что Майя затряслась от нехорошего предчувствия.

— Только не говори, что боишься меня и поверила во всю эту чушь, — улыбнулась Марго.

Ей ничего не оставалось, как оставаться спокойной. Точнее, оставалось. Выбор всегда есть, но Марго выбрала именно это. Все равно перед смертью не надышишься, а тюрьма смерти подобна. Нет, лучше последнее.

— Я… — Майя пыталась подобрать нужные слова, но Марго не слушала. Она села за стол и внимательно посмотрела на девушку.

— Сядь и просто слушай. Он тоже слышит, но не важно. Пусть.

Майя вздрогнула.

— Кто слышит, твой…

— Нет, не мой брат. Я уже не та маленькая неврастеничка от таблеток матери, Портнов слышит, — Марго часто дышала и постоянно облизывала сухие губы, словно ее мучила сильная жажда.

Майя решила, что ослышалась.

— Марг… Марго, — он уехал. Вместе с Аллой в отпуск, подальше от всего этого. Его еле откачали после твоего…

— После чего?

Майя широко раскрыла глаза, Портнов предупреждал, что у Марго паталогическое психическое заболевание и что она не осознает в себе вторую личность, или третью… Но решила ответить. Они видятся последний раз…

— Ты подсыпала ему в кофе…

Марго рассмеялась. Так звонко и естественно, что у Майи побежали мурашки по коже и она посмотрела на дверь. Марго в наручниках и ничего ей не сделает, но стало страшно.

Марго почувствовала, что Майя напряглась и заметила ее взгляд. Нет, нельзя пугать ее, иначе уйдет и больше у нее шансов не будет. Она покачала головой и попыталась говорить спокойнее.

— Ты поверила ему, как я вижу? Ему… Ты поверила, Майя!

Майя смотрела на нее во все глаза. Но факты говорят сами за себя… Сначала труп матери, затем Портнов… Если бы не Алла, неизвестно чем бы все закончилось.

— А он молодец, — усмехнулась Марго и потянула палец ко рту, как одумалась и резко отдернула руку. — Да, конечно, следствие решило, что я подсыпала, везде мои отпечатки, да и, кто же еще… Мать же ничего не могла подтвердить, что это она ему наливала кофе, на кухне были он и я и Алла… Его преданная Алла.

Она заплакала и у Майи сжалось сердце. Длинные слезы стекали по бледным щекам, больно отражаясь уколами в самом сердце. Как же так, Марго. Как же так… Портнов все рассказал, и теперь ее ждет психиатрическая экспертиза. Таким людям сложно находиться в обществе, приходиться бороться с внутренними демонами каждый Божий день. А в сумке у Марго нашли иглу в следах чернил. Ту самую, которой были нанесены надписи на трупы. И фотографию, которую Майя нашла в кафе, тоже нашли. Она не сказала о ней ни слова во время следствия.

Последняя жертва без глаз и с отпиленными пальцами оказалась соседкой ее матери. Следствие выявило, что она могла что-то видеть и поплатилась за это жизнью. Она так наказала несчастную соседку, за то, что она видела и молчала. Молчала столько лет… Трупы таксиста и мужчины из бара тоже нашли, они были закопаны во дворе этой соседки…

Майя вздрогнула, она старалась обо всем этом не думать, чтобы не сойти с ума окончательно, но задавала себе вопрос, почему ее оставили в