– Ну? – переспросил Тиллет.

Гарри постарался не думать о девушках, которых разыскивал, и принялся изучать тендер. Перепрыгнуть из лодки на его высокую палубу было невозможно, но… Пока он размышлял, тендер отошел от «Лапландии». Когда тот развернулся к ним кормой, Гарри прочитал название: «Сэр Ричард Гренвилл». Едва ли сэр Ричард был бы польщен, узнай он, что в его честь назвали столь безобразное корыто. Наблюдая за «Сэром Ричардом Гренвиллом», направившимся к берегу, Гарри увидел платформу на корме, возвышавшуюся всего на несколько футов над водой. Он покачал головой. Платформа располагалась прямо над винтом – одно неловкое движение, и смельчака разрубит на куски. Когда-то, до ранения, он бы мог отважиться на такой прыжок. В те времена он смог бы перебраться на палубу с беззвучной грацией кошки, но тех дней было уже не вернуть.

Если взять тендер на абордаж невозможно, то как же подняться на борт? Он обдумал варианты.

– Я бы предложил беспокоящие действия, – произнес он наконец.

– Это как?

– Мешать их движению. Стать помехой для судоходства. Вы кричите в свой рупор, кто вы и чего вы хотите, а я попрошу нашего капитана направить лодку так, чтобы они не могли двигаться прямо в порт. Пассажиры наверняка захотят посмотреть, что происходит и кто кричит. Когда все столпятся на одном борту, под их весом тендер потеряет остойчивость, и наш капитан, если пожелает, может сделать так, чтобы они не могли изменить курс без боязни опрокинуться. Им придется взять нас на борт, чтобы не рисковать.

Гарри махнул рукой в сторону берега, где толпились зеваки и добавил:

– К тому же их капитан точно не захочет утопить нас на глазах у всех этих людей.

Тиллет поднял рупор и приготовился обратиться к экипажу «Титаника».

Часть третья

На берег

Мой отец почти не говорил о «Титанике». Его это слишком тревожило. О произошедшем я слышал только от матери. Мама говорила, что отец потерял своего отца, когда ему было девять, и очень это переживал. Моя бабушка не работала, поэтому у нее не было денег, когда умер дедушка, и для семьи настали трудные времена.

Джон Вил, Саутгемптон

Погибшие члены экипажа «Титаника» стали забытыми героями катастрофы – особенно машинная команда, продолжавшая работу глубоко в недрах тонущего судна.

Газета «Саутгемптон эхо»

Глава восьмая

Плимут

Поппи Мелвилл

Поппи наблюдала с верхней палубы, как четверо мужчин перебираются на борт тендера. Лодка, доставившая их из порта, тут же направилась обратно к берегу, где уже собралась огромная толпа.

Тендер продолжил путь, отвернув от порта и двигаясь параллельно берегу. Среди пассажиров, столпившихся вдоль борта, раздались недовольные выкрики. Причину их злости было нетрудно понять. Берег виднелся совсем рядом. Несколько минут, и они смогут сойти на твердую землю и наконец-то обнять своих любимых. Вне всяких сомнений, поджидавшая на берегу толпа состояла в основном из репортеров, но среди них были женщины и дети. Должно быть, весть об их прибытии в Плимут дошла до Саутгемптона, и по крайней мере часть встревоженных родственников сумела добраться сюда. Несмотря на то что уже прошло время, «Уайт стар лайн» продолжала ограничивать свободу остатков команды «Титаника» и мучить их своими непонятными действиями.

– Снова все как в Нью-Йорке, – жалобно простонала Дейзи. – Нам не дадут сойти на берег.

Поппи обняла Дейзи за плечи.

– Не говори ерунды, Дейзи. Они не могут держать нас здесь вечно. Это же портовый тендер, а не «Летучий голландец», обреченный странствовать по свету, не заходя в порт.

Вдруг рядом с Поппи возникла мисс Стап.

– Это крайне необычно, но мы должны поступить так, как они предлагают, – сказала она.

– Кто предлагает?

– Представители профсоюза. Те четверо, что только что поднялись на борт. Разве вы не слушали их указания, когда они подошли к нам на лодке?

– Я слышала, что они что-то кричали, но не разобрала слов, – ответила Поппи.

– Они рекомендовали нам отвечать на вопросы властей только в присутствии представителя профсоюза. Профсоюзы готовы защищать наши интересы.

Поппи похолодела. Неужели после всего, что им довелось пережить, их каким-то образом собираются обвинить в гибели «Титаника»? Неужели, пока они были в море, появилась какая-то новая информация? Неужели американцы решили, что виноват экипаж?

– Нас всех ждут какие-то проблемы? – спросила Дейзи.

Обычное самообладание, похоже, покинуло мисс Стап. На ее лице было написано разочарование.

– Всю свою жизнь я доверяла «Уайт стар лайн», – сказала она. – Я родилась на борту лайнера этой компании. Они никогда меня не подводили, но сейчас…

– Что сейчас? – спросила Поппи.

– «Уайт стар лайн» отдала распоряжения, которые полностью противоречат указаниям представителей профсоюза. «Уайт стар» настаивает, чтобы мы не общались с репортерами. Более того, нам запрещают даже поговорить с родными, которые приехали сюда встречать нас. Нам не выплатят заработанное, если мы нарушим их требования. А еще перед этим мы должны дать письменные показания.

– Я думала, «Уайт стар» – ваша семья, – съязвила Дейзи. – Не знаю, что вы так беспокоитесь.

Поппи крепче стиснула плечи сестры. «Только не сейчас. Нам не нужны свары друг с другом».

– У меня есть семья, – сдавленным голосом ответила мисс Стап и добавила, указывая на остальных членов команды: – У этих людей тоже есть семьи, и они хотят увидеть родных, обнять их…

Голос дрогнул, и она замолчала.

Поппи поняла, что, несмотря на жизнь, проведенную в море, и преданность «Уайт стар лайн», даже у мисс Стап на берегу есть человек, которому хотелось обнять ее. Поппи подумала, что, наверное, из всего экипажа только их с Дейзи на берегу никто не ждет. Уж их отец – точно. Среди людей, столпившихся у трапа, чтобы поприветствовать представителей профсоюза, она разглядела светловолосую голову Салливана. Хоть он и далеко от родного дома, может быть, и его на берегу кто-то ждет?

Дейзи уперла руки в боки и посмотрела в глаза мисс Стап.

– Они уверены, что мы что-то знаем, – заявила она.

– Но ведь это не так, – возразила мисс Стап.

Дейзи склонила голову набок в подчеркнутой задумчивости.

– Возможно, что как раз знаем, только сами об этом не догадываемся.

– Понятия не имею, о чем вы.

– Может быть, мы видели или слышали то, что для нас не имело значения, но если собрать все воспоминания воедино, это даст