– Молодец!

– Но теперь я думаю, может, стоит вернуть обратно. Не хочу, чтобы меня поймали за кражу.

– Правильное решение, – согласился Зал. – Хотя, знаешь, эти конусы выглядят слишком настоящими. Как будто он украл их со стройки.

– Тогда что, по-вашему, мне теперь делать? Извините, что втягиваю вас в это, но когда я утром выглянул в окно и увидел, как он стучит в вашу дверь… Не хочу создавать вам проблем.

– Для меня это не проблема, – ответил Зал. Затем задумался на мгновение и продолжил: – Знаешь, что ты должен сделать? Положи их в багажник, отвези куда-нибудь на свалку и выбрось. – Он ухмыльнулся и добавил: – А если он раздобудет новые и опять начнет так делать, то в следующий раз я сам с этим разберусь.

Мистер Гарсия рассмеялся.

– Серьезно, – сказал Зал, пожимая плечами. – Кем он себя возомнил? Если он собирается быть таким придурком, то пусть получает по заслугам.

Он посмотрел в сторону дома соседа.

– Я даже не знаю, как его зовут.

– Я тоже не знаю, – признался Гарсия.

– Он живет один? Или есть миссис Психея?

– Я никого другого там не видел.

– Ну что ж, ты поступил правильно. Выбрось эти чертовы конусы, и, если он еще раз попробует это провернуть, я им займусь. Мы должны это пресечь. Ради нашего района.

Мистер Гарсия кивнул и усмехнулся:

– Ради нашего района.

Помахав рукой, он направился к своему дому, а Зал вернулся к газонокосилке. Он наклонился, потянул шнур и услышал, как двигатель ожил.

Глава 18

Львиную долю свободного времени как на работе, так и дома Розита посвящала тому, чтобы узнать о ДТС как можно больше. Однако, несмотря на то что анекдотические свидетельства множились – в социальных сетях как у нее, так и у Беверли, – агентство явно обладало достаточными ресурсами для зачистки поисковых систем от негативных отзывов. Все, что ей удалось найти в ходе тщательных поисков, сводилось к незначительным жалобам на долгое ожидание и грубость сотрудников.

Никаких упоминаний о тренировочных лагерях.

Никаких карикатурных изображений на водительских удостоверениях.

Ни слова о странных тестах, подобных тому, который проходил Тодд.

Но рассказы очевидцев, которыми делились с ней и Беверли, отличались поразительной детализацией. Эти истории описывали случаи и методы, которые больше нигде не всплывали. И некоторые из них были по-настоящему жуткими.

Одна женщина утверждала, что во время экзамена по вождению была уверена, будто совершила убийство. Всего через пять минут после начала экзамена ее инструктор вдруг потребовал, чтобы она свернула и сбила пожилого мужчину, который как раз пересекал пешеходный переход. Женщина не собиралась выполнять приказ, но в последний момент инструктор схватился за нижнюю часть руля и резко дернул. Машина сбила старика, отбросив его в сторону. Инструктор же разразился громким смехом:

– Попался! – Затем он сказал ей: – Возвращайтесь. Вы сдали экзамен на отлично.

Женщина обратилась в полицию, но ей не поверили, потому что на месте происшествия не нашли никакого тела.

Другая женщина рассказала, что после третьей неудачи на письменном тесте ее на два дня заперли в тесной комнате в офисе ДТС. Она спала на холодном кафельном полу, в комнате была только раковина, так что у нее была вода, но еды ей не давали. Поскольку в помещении не было туалета, ей пришлось использовать мусорную корзину. После освобождения ей никто не поверил, даже собственный парень.

Анонимный мужчина поделился историей о том, как его увели в боковую комнату после подачи документов на изменение адреса в водительских правах. Там вооруженный охранник заставил его раздеться догола. Затем его отвели в другое помещение, где он должен был стоять с опущенными руками, пока группа женщин за столом насмехалась и издевалась над ним. Когда ему позволили одеться, ему сообщили, что новые права пришлют по почте через шесть недель. Его попытки подать жалобу в вышестоящие инстанции оказались безуспешными, и из-за стыда он даже не стал обращаться в полицию.

Эти три случая были лишь верхушкой айсберга. Розита с Беверли пытались понять, как использовать эти свидетельства, чтобы надавить на Автоинспекцию и выяснить, где находится Хорхе и что с ним происходит.

Вчера ей позвонила мама. Обычно это делала Розита, потому что международные звонки стоили дорого, но с момента исчезновения брата она избегала разговоров, чтобы не волновать родителей. Розита старалась говорить коротко, притворяясь, будто торопится на важную встречу, но разговор все равно зашел о Хорхе. Она уклончиво заверила маму, что с ним все в порядке. После этого Розита поклялась, что найдет брата до того, как родители снова выйдут на связь.

Во время очередного обеденного перерыва она снова безуспешно пыталась найти хоть какую-то информацию о ДТС, которая могла бы помочь в поисках. Затем Розита вышла из кабинета за стойку выдачи, чтобы подменить Джона, отправившегося на обед. Когда он вернулся, она переместилась к справочному столу, где в этот день дежурила ее подруга Мишель.

Сегодня была среда, а значит, многие пожилые читатели, которые обычно заполняли библиотеку в будние дни, отправились на фермерский рынок, и в помещении царила непривычная тишина. Мишель вернулась из отпуска всего пару дней назад, но в библиотеке уже шептались, что грядет новая волна увольнений. Городской бюджет все еще находился в плачевном состоянии, и регрессивный городской совет снова обратил внимание на библиотеку как на объект для экономии.

Тем временем и город, и библиотечный совет активно искали новые источники дохода. Одной из предложенных идей было предоставление некоторых услуг Автоинспекции прямо в библиотеке.

Это не выглядело чем-то немыслимым: раз в месяц здесь уже выдавали паспорта. Но перспектива работы с ДТС вызвала у Розиты внутреннее беспокойство. После всего, что ей удалось узнать, она не доверяла этому ведомству.

– Как думаешь, кого они будут увольнять? – спросила Мишель. – Последнего нанятого?

– В прошлый раз так не делали, – ответила Розита. – Надеюсь, что они предложат «золотые парашюты» старым сотрудникам, а потом просто оставят их вакансии незаполненными. Это позволит сэкономить через бухгалтерские уловки.

– Ты правда так думаешь? С этим-то городским советом?

Розита вздохнула.

– Нет, ты права. Скорее всего, они сократят рабочие часы, чтобы избежать выплаты пособий, переведут всех на полставки. Или заменят оплачиваемых сотрудников волонтерами.

Она покачала головой.

– Уже ничего не знаю. Люди…

Она замолчала на полуслове.

– Что? – спросила Мишель

– Помнишь начало пандемии? Тогда казалось, что мы все вместе. Саша даже шила тканевые маски и раздавала их друзьям и родным. У меня до сих пор есть моя, с именем. А потом, через пару месяцев, она вдруг заявила, что вся эта история с масками – обман. Вместо того чтобы слушать врачей, ученых людей, посвятивших жизнь изучению вирусов, она начала верить друзьям из Фейсбука и телеведущим.

– Как тот актер, который стал президентом, – с отвращением произнесла Мишель.

– Точно, – кивнула Розита. – Очень быстро она превратила это в войну с тиранией. Будто не носить маску – это то же самое, что штурмовать пляж в Нормандии.

Розита бросила взгляд на стопки с нехудожественной литературой.

– Сейчас в обществе процветает антинаучное, антиинтеллектуальное отношение, – сказала она. – Кажется, мы больше