Степаныч пробовал поначалу протестовать, но выбора у него не было. Идти под суд ему совершенно не хотелось, платить деньги — и того меньше, так что он скрепя сердце выбрал предложенный Котовым вариант. Лариса с улыбкой смотрела на своего администратора, который и так давно стал для нее фигурой комической, но в душе считала такой приговор полезным и справедливым — пусть впредь будет посдержаннее.

Котов подошел к Ларисе, с улыбкой поцеловал ее в щеку и прошествовал в ресторан. Они прошли в кабинет, где со стола уже была убрана грязная посуда, и Евгений уже собирался что-то сказать, как послышался стук в дверь.

— Да! — крикнула Лариса.

На пороге появился совершенно смущенный и какой-то пришибленный Степаныч.

— Евгений Алексеич… — тихо прошелестел он. — Я дико извиняюсь…

— Что такое? — нахмурился Котов. — Ты уже вымыл машину?

— Машину… — почесал голову Городов. — Машину-то я вымыл. Но тут, понимаете, Лариса Викторовна, какая история… — Степаныч повернулся к своей начальнице, считая ее более благосклонной к нему: — Вы только не волнуйтесь, Лариса Викторовна…

— Ну что ты там мямлишь, говори быстрее! — потерял терпение Котов.

— Да одни мудаки по улицам ходят! — вытаращил глаза Дмитрий Степанович.

Лариса уже догадывалась, что за этим последует, но Котов не настолько хорошо знал ее администратора, поэтому пока что его взгляд был безмятежен. Но только до тех пор, пока Степаныч наконец-то не выдал:

— Короче, мыл я окно, а мудак какой-то толкнул меня, когда проходил мимо. Ну и в общем… Разбилось оно, Евгений Алексеич…

Судя по тому, что теперь выражало лицо Евгения Алексеевича, Лариса сделала вывод, что в лакеях Степанычу, пожалуй, ходить еще очень долго…