Через полчаса Свечников лежал на своей верхней полке, отказавшись перейти на нижнюю. Вагон сильно болтало, простыни были влажные. Внизу пожилая попутчица рассказывала молодой, сколько раньше стоило сливочное масло.

Он лежал с закрытыми глазами, но даже не пытался заснуть.

Бедная милая маленькая женщина!— звучали в памяти последние строки некролога, давным-давно выученного наизусть. — Она прошла среди нас со своим колеблющимся пламенем, как в старинных театрах проходила нить от люстры к люстре, от жирандоли к жирандоли. Огонь бежал по нити, зажигая купы света, и, добравшись до последней свечи, падал вместе с обрывком уже не нужной нитки и на лету, колеблясь, потухал.