— Вероника Семеновна, я еще раз прошу меня извинить, но мне в самом деле нужно работать.

Ловкина стояла на своем.

— Андрей Алексеевич, пожалуйста, уделите мне еще две минуты. Дело в том, что Подставкиной не было в тот вечер дома и мужу она не звонила. Это сделала ее дочь.

— И откуда, позвольте поинтересоваться, вам это известно? — Андрей не пытался скрыть язвительность в голосе. Даже его недалекий предшественник сумел установить, кто кому и во сколько звонил.

— Сергей рассказал.

— Я так понимаю, речь о Сергее Власенко?

— Да.

— То есть о том, что жена убитого соврала следствию, вам известно со слов главного подозреваемого?

Ловкина нервным жестом убрала волосы за ухо, похоже, она и сама понимала, что ситуация попахивает бредом.

— Я знаю, как это звучит, и не представляю, чему верить. Поэтому и пришла. Вы же сможете выяснить, правда это или нет? Если Подставкина соврала, значит, позаботилась об алиби еще в тот момент, когда все думали, что ее муж пытался покончить с собой. Сергей говорит, что общался с ее дочерью и она рассказывала, что звонила в тот день отцу, потому что нашла бабушку без сознания, а матери дома не было.

Главный подозреваемый твердит, что невиновен, и переводит стрелки на других — конечно, это нужно проверить! Непременно. Андрей сделает это сразу после того, как впервые за пять лет выспится и слетает в отпуск на Бали.

— Вероника Семеновна… — Он изо всех сил старался говорить вежливо. Не хватало еще схлопотать жалобу, а потом краснеть перед шефом, бормоча «не сдержался». — Послушайте, я понимаю, что вам порядком досталось…

Он замолчал, уставившись на Ловкину, и поймал себя на том, что забыл закрыть рот.

Стоп-стоп-стоп, у Андрея даже пальцы задрожали. Не от раздражения, нет, он вдруг понял, что едва не упустил подарок, который она ему принесла!

Андрей аккуратно выдохнул. Черт возьми… Кто бы мог подумать!

— То есть вы полагаете, что жена убитого обманула следствие?

Ловкина недоверчиво посмотрела на него, явно опешив от такой резкой смены тона. Она не могла не почувствовать, что он был готов ее послать.

— Да. Думаю, это можно доказать, если поговорить с ее дочкой.

Андрей сделал вид, будто размышляет. Теперь главное — не спугнуть, главное — все правильно оформить.

— То есть она узнала об измене мужа, решила его убить и убедила дочь обеспечить ей алиби. Что ж, вполне может быть… — Он изо всех сил старался, чтобы Ловкина поверила, будто ему и в самом деле все это интересно. — Я подозревал Подставкину, но доказательств против нее не нашел. Однако ваши показания многое меняют. Осталось убедить начальника, чтобы позволил мне продолжить расследование. Это дело, знаете ли, у нас у всех уже в печенках.

Тут Андрей душой не кривил, Ловкина это почувствовала и наконец улыбнулась — даже маска не могла это скрыть.

— Да, я прекрасно понимаю. Сама бы с удовольствием оставила все позади, но…

— Важно, чтобы убийца оказался за решеткой.

Ловкина кивнула, и Андрей понял, что уже победил. Осталось закрепить это документально.

— Давайте сделаем вот что. Вы сейчас еще раз все быстренько повторите, я оформлю протокол, а потом пойду к начальнику и попрошу дать мне немного времени, чтобы эту версию проверить. Уверен, он не откажет.

Полчаса спустя Ловкина ушла, оставив довольного Андрея наедине с протоколом ее допроса. Он смотрел на заветную бумагу и не мог поверить своему счастью. Все сложилось как нельзя лучше.

Он заполучил дудочку, под которую подозреваемый будет плясать как миленький, осталось только наиграть правильный мотив. Так что очень скоро каждый получит свое: шеф — явку с повинной и суд в упрощенном порядке, Андрей — закрытое дело и благодарность от начальства, Власенко — обвинение в убийстве и тюремный срок.

Глава 2. Ненадлежащее поведение

Путешествий в этом году не будет — теперь это стало окончательно ясно. Мир стремительно сходил с ума. Билеты в Черногорию превратились в ваучеры от авиакомпании, желание погулять и погреться на солнце — в несбыточную мечту. Даже посиделки в кафе в честь тридцатого дня рождения казались маловероятными.

Ника старалась мыслить позитивно и не поддаваться унынию. Может, оно и к лучшему? Она опрометчиво запланировала отпуск, когда у них с агентством только-только начинались отношения: новые клиенты, интересные задачи, бессонные ночи и ни с чем не сравнимое удовольствие от запуска очередного проекта. Кто же знал, что скоро конфетно-букетный период перерастет в предпринимательские будни? Урок на будущее: собственный бизнес и отдых — вещи несовместимые.

Поток бесполезных дел безжалостно забирал драгоценные минуты: счета, акты, договоры, отчеты в налоговую, ПФР и прочие инстанции. Такие задачи вместо прибыли приносили в лучшем случае нервотрепку, в худшем — штрафы за ошибки или несоблюдение сроков. Ника не жаловалась, пока ее подпитывала основная, креативная, работа, однако с началом пандемии креативность отправилась на самоизоляцию в неведомые края, а ее место заняла бесконечная рутина.

Все клиенты остановили рекламу. Ника сама это посоветовала, потому как при неопределенности лучше замереть, проанализировать рынок и скорректировать планы. Стратегия верная, и клиенты прислушались, вот только очевидные последствия били по самой Нике: новые проекты не появлялись, старые заморозились, в результате доходы упали практически до нуля. Приходилось хвататься за любую подработку.

В свободное время она шерстила интернет в поисках заказов. Бралась за все, что подвернется: тексты, логотипы, презентации, — лишь бы оставаться на плаву. Вот и сейчас, еще толком не проснувшись, сидела в кровати с ноутбуком на коленях и проверяла объявления на сайтах для фрилансеров. Бафка, свернувшись калачиком рядом, досматривала очередной сон. Порой Ника завидовала ее безмятежности, вот бы тоже валяться и ни о чем не думать! Однако человеческие тарелки, в отличие от кошачьих мисок, не пополняются чудесным образом, людям приходится грести изо всех сил, чтобы оставаться на поверхности. Расслабишься ненадолго — утонешь.

Осложняло ситуацию и то, что перед самой пандемией Ника арендовала офис. Угораздило же! Вот он — пример полного отсутствия предпринимательского чутья. Хорошо хоть не успела нанять копирайтера и дизайнера, что-что, а зарплату она бы точно не потянула.

Аренда сжирала бо́льшую часть того, что удавалось заработать, но Ника не могла решить, стоит ли от нее отказаться. Вдруг карантин закончится завтра? Тогда она потеряет место под офис, которое так долго искала. Вдруг пандемия продлится еще год? Тогда она так и будет отдавать деньги за простаивающую площадь. Вся эта неопределенность жутко раздражала.

Ника привыкла действовать по плану и злилась, когда вмешивались факторы, ей неподвластные. Открыв рекламное агентство, она