— Вот это голова, Асхат! — оценил Петровский, — а ведь точно, проще всего поймать козла на махинации именно так…

— Да, но если мы ошибемся… — Фролов ткнул в него пальцем с другого конца аудитории.

— Это да, пацаны, — Петровский вновь посмотрел на всех, — если мы ошибемся, «ответка» будет очень жесткой. Поэтому, принуждать кого-то к участию я не могу. Но без этого дела быстрое развитие станет невозможным. Если кто откажется, я пойму…

— Да никто не откажется, — Фролов пересек аудиторию и сел на стол напротив Петровского, — поздно уже, Костик, все мы тут — соучастники. И расхлебывать последствия, если ошибемся, будем всей командой…

— Зато, если выгорит, будем почивать на лаврах! — Петровский положил руку Дмитрию на плечо, — все вместе!

***

— Да, мы все поняли! — Филипп Антонов с первого курса экономического положил трубку и убрал сотовый телефон в карман, — Серег, номера все переписали? — спросил он однокурсника.

— Все, вроде, — ответил Сергей, — смотри, вон он!

На лестнице показался Касаткин. Он махнул рукой, привлекая внимание Филиппа. Тот кивнул и один пошел навстречу. Касаткин развернулся и отодвинулся вглубь коридора. Филипп проследовал за ним. Когда вокруг никого не оказалось, Касаткин повернулся к нему.

— Все принес? — негромко спросил он, сверкнув глазами.

— Все, — Филипп осторожно передал ему плотный конверт. Касаткин быстро убрал его в карман пиджака.

— Зачетки давай, — велел Касаткин. Филипп без пререканий отдал тому десять зачетных книжек.

— В начале пятой пары подойдешь в «четыреста восьмую», — распорядился Касаткин, — приходи один. Не переживай так, всем поставят…

С этими словами местный «решала» быстро и тихо удалился. Филипп проводил его взглядом, затем достал телефон и снова набрал номер Петровского.

— Алло. Это Антонов…

***

— Своих всех привел? — спросил Петровский.

— Да, — Филипп кивнул, указав на небольшую толпу в другом конце коридора.

— Пусть пока там торчат, чтобы он не видел, — инструктировал Петровский, — заходишь первым, мы следом. Номер аудитории какой, напомни?

— Четыреста восемь, — ответил Филипп. Его голос заметно дрожал.

— Так, точно нигде не мог скинуть успеть? — Перовский посмотрел на Соловья.

— Да нет, — тот отрицательно мотнул головой, — его вели от самого препода. Если все решилось, то и деньги у него на карманах…

— Пацаны, готовы? — Петровский посмотрел на Фролова, Асхата и Джамала. Все трое дружно закивали, — все, пошли!

Они двинулись по коридору вслед за Филиппом. Тот шел к аудитории, в которой была назначена встреча. Петровский заметил, что у Антонова дрожит не только голос, но и коленки. Похоже, этого Касаткина здесь побаивались. Ну, ничего, недолго осталось…

— Здесь, — шепотом сказал Филипп, останавливаясь у двери.

— Давай, — велел Петровский. Они впятером расположились с другой стороны от входа, чтобы Касаткин не сразу их увидел, — пацаны, главное, не выпустите из аудитории. Джамал и Асхат, со мной, Диман и Соловей у двери…

— А если он не один? — запоздало испугался Фролов.

— Сань, можно? — Филипп открыл дверь и заглянул внутрь, — все готово?

— Опаздываешь! Конечно, все готово, ты сомневался? — Касаткин поднял глаза и усмехнулся, — эй, а это что за фигня?! Я же сказал, приходи один!

Улыбка мгновенно исчезла с лица Касаткина, потому что следом за Антоновым в аудиторию вломилась вся компания Петровского. Фролов остановился, перекрывая дверной проем, Соловей сделал два шага вперед и сел на стол, контролируя проход, Петровский, Джамал и Асхат быстро пересекли аудиторию и оказались рядом с Касаткиным.

— Здорово, Саня! Как оно? — с ухмылкой спросил Петровский, сев прямо на преподавательский стол, за которым расположился Касаткин. Асхат встал справа от стола. Джамал обошел «решалу» сзади и навис над ним.

— Ты кто вообще такой? — осведомился Касаткин, — Филиппок, это одногруппники твои? У них все с головой в порядке?! Что за фигня?

— Да ты расслабься, Сашок, у нас все в порядке! — мило улыбаясь, заверил Петровский. Он протянул руку и демонстративно поправил Касаткину галстук, — ты бы следил, а то несолидно выглядишь, Саш! Серьезные вопросы решаешь, а галстук набекрень! Как с тобой преподы общаются?

Асхат ухмыльнулся. Джамал угрожающе похрустел костяшками пальцев. Фролов у дверей размял плечи, демонстрируя серьезность своих намерений.

— Вы кто такие? — недоумевал Касаткин, — что вам надо?

— Да мы, Сань, из студенческой налоговой инспекции, слышал про такую? — Петровский продолжал откровенно издеваться, — вот с проверкой к тебе нагрянули. Говорят, беспределишь ты…

— Чего? — Касаткин вытаращил глаза, — с какой проверкой, что ты несешь?! А не пойти бы вам на… — он вскочил со своего места, но Джамал схватил за плечо и резким движением усадил обратно.

— Ты не дергайся, Саня! — посоветовал Петровский, — он — парень горячий, может нос сломать! Как ты с людьми будешь общаться со сломанным носом?

— Слушайте сюда, козлы! — Касаткин вспотел, но все равно попытался угрожать, — у вас такие проблемы будут, вы пожалеете, что у пап на трусах не засохли, ясно! Кто такие, уроды?! — взвизгнул он.

— Джамал, он против твоего папы что-то имеет! — заявил Петровский, провоцируя, — тебе как такое, нравится?

Джамал с размаху зарядил Касаткину «под дых». От профессионального удара, тот рухнул на стол, кашляя и задыхаясь. Петровский протянул руку и поднял его за волосы. Джамал на всякий случай заломил руки, чтобы не сопротивлялся.

— Кто такие? Константин Петровский, слышал про такого? — осведомился Петровский, — в сентябре пятерым таким вот, как ты, бошки сломали, слыхал? Ну, они с третьего были, ты, я знаю, с четвертого… Саш, мне головой больше, головой меньше — вообще не принципиально! — заверил Петровский, не прекращая издевательски усмехаться, — но, есть и хорошие новости. Если ты мою проверку пройдешь, я еще лично перед тобой извинюсь, вот, при свидетелях, — он показал на присутствовавших, — еще поляну тебе накрою, я не беспредельщик, Саш, я за свои дела отвечаю…

— Что тебе нужно? — обреченно выдохнул Касаткин.

— Кошелек твой хочу посмотреть, — ответил Петровский, глядя в глаза.

— Это еще зачем? — Касаткин похолодел.

— Новый купить себе хочу, мой порвался, — Петровский ухмыльнулся, — у тебя, наверное, крутой, кожаный… Ребят, нас не поняли! — он сделал жест головой.

— Эй, уберите руки! Уберите лапы, я кричать буду! — завизжал Касаткин.

— Кому ты кричать собрался, охранник тремя этажами ниже, в комп рубится, он термоядерный взрыв не услышит! — хмыкнул Петровский, — а на этаже никого, ты же сам все предусмотрел, Санька!

Касаткин продолжал вопить и вырываться.

— Закрой пасть, я тебе зубы вырву! — Джамал сильно сдавил ему щеки. Соловьев подскочил к месту расправы, помогая Асхату проверить карманы пиджака. Через пару секунд Петровскому передали кошелек.

— Плотный! — оценил он, подбросив его в руках, — увесистый. Ну что, граждане понятые, предлагаю вместе посмотреть! — он бросил издевательский взгляд на Касаткина, который, растрепанный и униженный, сидел на стуле, злобно скрипя зубами.

Петровский открыл кошелек. Остальные заглянули внутрь. Соловьев присвистнул на всю аудиторию.

— Неслабо, Сашок! — оценил Петровский, — это