– Странно, да?

– Не знаю.

– Я думала, Виола именно поэтому вчера собрала полночное собрание: чтобы меня при всех расстрелять или хотя бы наорать. Представь, как я была рада, что это не из-за меня.

Я тоже посмотрела на нее.

– А время было то же самое? Могла она услышать тебя и подумать, что кто-то ходит вокруг мусорного бака?

– Так точно, мэм. Я уже сама об этом подумала.

– Ты должна ей сказать.

– Никак нет, мэм, – покачала она головой. – Я не крала эти дурацкие снегоступы и не выбрасывала их в мусор. И кто это сделал, тоже не знаю. Хотя я уже тебе сказала: думаю, она сама это и подстроила.

– Но если ты ей скажешь, может, она станет лучше к тебе относиться. Может, она поймет.

Лоретта коротко рассмеялась.

– Ну нет. Знаешь, Бет из Денвера, жизнь иногда дерьмово с тобой обходится. И когда я гуляю вот так ночью, я чувствую себя свободным человеком, а не идиоткой, которую все время ловят с поличным и отправляют или за решетку, или в какое-то дурацкое место у черта на рогах. Я не хочу, чтобы у меня отняли еще и эту свободу.

– Ты ни с кем не встречалась? А как же дикие звери? Их ведь там много.

Лоретта пожала плечами.

– Пусть лучше меня медведь сожрет, чем я лишусь своих прогулок. – Она прищурилась, глядя на меня. – Я хочу исправиться, Бет. Но жизнь не всегда проста.

Я кивнула.

Еще одно воспоминание мелькнуло в голове. На этот раз хорошее. Я об этом давно не думала.

Мы попробуем им помочь, Бет, но некоторым помочь уже нельзя. И от этой мысли моему старому сердцу очень больно.

Слезы снова подступили к глазам, стоило мне подумать про дедушку. Даже спустя столько времени, после всего пережитого, именно воспоминания о нем чаще всего вызывали у меня слезы. Я поморгала, смахивая капли.

– То есть ты просто гуляешь?

– Да. И больше ничего. Даже если бы я хотела, далеко в лес я не убегу. Но я и не хочу. Если я буду соблюдать все правила, через пару месяцев меня освободят. И я снова попробую стать лучше. Как пойдет.

Я вновь кивнула. Дедушка не назвал бы Лоретту безнадежной, но вот что бы он сказал или сделал на моем месте, я не знала. К сожалению. Я бы очень хотела найти какие-то волшебные слова, которые могли бы ей помочь. Но не могла.

– Эй, я слышала, Джордж Рафферти сегодня изобразил обморок, – сменила тему Лоретта. – Ты что-то об этом знаешь?

– Не знаю насчет «изобразил», но он точно очнулся. А вот что он сообщил полиции, я не знаю. Считаешь, он может быть виноват в смерти жены?

– Понятия не имею. Я не была знакома с ними так хорошо, как Тринити или Уилла.

– Что ты имеешь в виду?

Она пожала плечами.

– Просто… не знаю, я плохо умею заводить друзей, знакомиться с людьми…

У меня вырвался смешок, но я быстро зажала рот рукой. Несколько долгих секунд мы прислушивались к тишине вокруг, но, кажется, шум никого не разбудил.

– А по тебе кажется, что ты можешь подружиться с кем угодно.

– Нет, Бет. Я дружелюбная. Но это не значит, что у меня много друзей. Есть разница.

– Да, согласна. – Мне вдруг стало необъяснимо жаль ее. Будь дедушка жив, он бы меня предостерег сейчас.

Держи ушки на макушке, Бет, преступники всегда стараются вызвать симпатию. По большей части они ее не заслуживают, но мы все равно постараемся им помочь.

– Не хочешь рассказать мне еще что-нибудь из того, за что я заплатила тебе днем?

– А что, у тебя появились еще деньги?

– Нет.

В этот раз рассмеялась Лоретта, но у нее получилось тише. Скорее всего, смеяться украдкой было для нее привычно.

– Ну, больше у меня все равно ничего нет. Я тебе сообщу, если узнаю что-то еще, но, по правде, ничего меня не интересует так, как возможность выйти отсюда как можно скорее. Прогулки – мой единственный порок.

– Я понимаю. – Несмотря на это, я все еще не могла сказать, верю ли ей.

– Собираешься на меня настучать? – спросила Лоретта.

– Нет, – спокойно ответила я, но и тут не была уверена.

– Спасибо. А теперь давай доставим тебя в комнату. Тебе надо отдохнуть. И похоже, тебе надо к врачу, но, судя по тому, что я знаю, у нас таких нет.

Я поднялась на ноги.

– Я могу дойти сама.

– Угу.

– Если тебя увидят внизу, будут проблемы, да?

Лоретта пожала плечами.

– Тогда оставайся здесь. – Я помолчала, глядя на нее. – И будь осторожнее на прогулках.

Лоретта снова рассмеялась.

– Со мной все будет нормально. Пока снова не станет ненормально. Но и это тоже нормально.

Я осторожно кивнула, все еще ощущая легкую боль в голове, и пошла вниз. Я чувствовала, что Лоретта наблюдает за мной сверху. Возможно, она хотела проверить, не пойду ли я к комнате «Босса» вместо своей.

Я прошла мимо комнаты Виолы – оттуда раздавался тот же громкий храп, что и раньше. Запаха Брукса я больше не чувствовала, и голос его в моей голове не звучал. По крайней мере, пока. Я поняла, что наконец устала. Зашла к себе, придвинула стул к двери и спустя пару минут уже глубоко спала, едва успев вспомнить про еду.

Глава четырнадцатая

Дорогая моя девочка.

Как же я скучаю! Позвони, как только сможешь.

Новости на скорую руку: детектив Мэйджорс (она тот еще фрукт, по-моему, слишком молодая для такой работы, это уж точно!) рассказала мне о том фургоне, который видели в Уэйфорде. Я съездила на разведку – уже дважды, если честно. В первый раз я встретилась с Женевой Спунер, той женщиной, которая видела фургон у своего дома. У нас ведь нет знакомых с таким именем? Я не вспомнила. В любом случае эта Женева выглядит именно так, как я представляла: старая, говорит только о Библии, и весь дом в вязаных салфеточках.

Тем не менее перед ее домом на старой дороге множество следов от шин. Я поговорила с ней, и, похоже, фургон именно тот, в котором была ты, – старый коричневый «Шевроле» или что-то вроде. Вполне возможно, что это реальная зацепка. Мэйджорс, кстати, тоже так думает.

В первый приезд я поговорила с Женевой, но забыла сфотографировать чертовы следы от шин. Поэтому вернулась на следующий день, и не зря. Когда