Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 54
идти по ним – никто не знает. Из Москвы поступило указание – считать научную работу по наркомании приоритетной. Прошло три месяца, а воз и ныне там! Ни одной научной работы, ни одного стоящего исследования. Одна болтовня! Скажи, где ты достал эти данные и насколько они соответствуют действительности?Воронов объяснил.
– Все гениальное – просто! – восхитился начальник кафедры. – Как никто до тебя не догадался пойти таким простым и достоверным путем?
Виктор мог бы возразить, что в его работе не все так просто. Для начала надо было знать, где получить исходные цифры. Но он пришел не похваляться связями в уголовном розыске, а добиться определенных преференций за свой труд.
– В научной работе нельзя ссылаться на секретные документы, – продолжил начальник кафедры. – Оставь работу, я подумаю, что с ней сделать.
Через день Архиерейский объявил:
– Съездишь в краевую психбольницу. Заведующая наркологическим отделением предоставит данные по наркоманам, состоящим на учете. Сверишь цифры. Если они совпадут по основным параметрам, то работу переделаешь с упором на то, что нашими исходными данными были цифры, полученные у медиков, а не в уголовном розыске. На семинарские занятия и лекции по философским дисциплинам можешь не ходить. Если тебя заинтересует какое-нибудь учение, я в индивидуальном порядке разъясню, в чем его суть. А пока займись делом!
В середине апреля Воронов представил новый вариант работы. Архиерейский был доволен.
– Мне выступить с докладом на научно-практической конференции слушателей? – спросил Виктор.
– Ни в коем случае! Выступление на конференции преждевременно.
Воронов ничего не понял, ушел с кафедры озадаченным. Выступление на конференции гарантировало отличную оценку по философии за семестр. Если работу отложили в дальний ящик, то какой с нее прок?
Перед майскими праздниками Архиерейский вызвал Воронова и протянул несколько листов машинописного текста.
– Это наша статья в журнал «Новый мир». Редактор журнала Залыгин Сергей Павлович – мой хороший знакомый. Если он не рискнет напечатать этот, без сомнения, сенсационный материал, то я найду, куда его пристроить. Тебе, как моему соавтору, надо подписать текст.
Воронов расписался, где показали, забрал свой экземпляр и ушел. Статья называлась «Исследование социологических аспектов наркомании Дальневосточного региона». Авторы: Архиерейский В. П., Воронов В. А.
В скверном настроении Виктор вернулся в общежитие. Он чувствовал себя обворованным. Архиерейский не только присвоил его труд, но и распорядился им по своему усмотрению. Рогов, узнав о причине скверного настроения приятеля, воскликнул:
– Ворон, ты – дебил! Архиерейский мог бы забрать работу и тебе вообще ничего не говорить, но он поступил по-честному: тебя в соавторы взял. Чем ты недоволен? Кто из вас двоих должен быть главным – ты или кандидат наук? Залыгин чей приятель? Твой, что ли? Радуйся, что о тебе вся страна узнает. Никого из преподавателей в «Новом мире» не печатают, а ты будешь автором столь уважаемого издания.
Успокоившись, Воронов прочитал статью и убедился, что Архиерейский творчески переработал исходный текст, насытил нужными цитатами, связал с обозначенными партией векторами развития страны.
– Я бы так не смог! – согласился он. – Чувствуется рука профессионала. Одна фраза «В период экстенсивного развития Дальнего Востока…» чего стоит!
В понедельник, 4 мая, Воронов пришел к Архиерейскому.
– Вадим Петрович, неудобно просить, но мне больше обратиться не к кому.
– Что случилось? – встревожился начальник кафедры.
– Познакомился с девушкой. Вроде бы все серьезно, дело к свадьбе идет, но хотелось бы взглянуть на ее родителей. Не зря же говорят: «Женишься на дочери, смотри на мать!» Я хочу познакомиться с ее семьей, а они живут во Владивостоке. Если ждать до лета, то там экзамены начнутся…
– Для поездки нужен предлог.
– Я уже договорился. В УВД Приморского края мне дадут такие же цифры по наркомании, какие мы использовали в статье.
– Отлично! – обрадовался Архиерейский. – Мы сможем сравнить данные по двум регионам. Пиши рапорт на командировку.
План поездки в Приморье, где отбывал наказание Долматов, Виктор стал разрабатывать чуть ли не с первого дня, как взялся за поиск истины по Делу. Перво-наперво, он от имени Демидова заполнил требование о судимости и узнал, что Долматов до сих пор содержится в колонии в Приморском крае. После встречи с Осокиной Виктор твердо решил, что для поездки в колонию ему будет необходим официальный документ. Дальше было дело техники. Демидов созвонился с коллегами из Владивостока, они пообещали помочь. Архиерейский клюнул на расширение географического охвата исследований. Трушин против командировки возражать не стал, не захотел ссориться с могущественным философом.
Во вторник Воронов получил командировочное удостоверение и проездные документы. Вечером сел в скорый поезд «Россия», идущий из Москвы во Владивосток. Утром был в столице Приморья.
Начальник отдела по борьбе с наркоманией краевого УВД предоставил Воронову необходимые данные, поинтересовался, как дела у его приятеля Демидова. После ужина в городской столовой Виктор погулял по городу, переночевал в гостинице, заказанной местными оперативниками. Утром сел на первый автобус, идущий до Уссурийска. На автовокзале сделал пересадку на местный рейс и к обеду прибыл в небольшой поселок, «градообразующим» предприятием которого была колония усиленного режима.
Солдаты на КПП проверили документы Воронова, вызвали дежурного офицера. Тот провел Виктора в административный корпус, к начальнику оперчасти Звонареву. Капитану Сергею Звонареву было чуть больше 30. Гостя он встретил радушно:
– Рассказывай, что могло слушателя из Хабаровска занести в такую глухомань?
– Я пишу научную работу о нарушениях уголовно-процессуального законодательства…
– Кто у тебя начальник курса? – перебил его Звонарев. – Трушин? У меня был Плешков. Я окончил школу в 1980 году.
– А сюда-то, в зону, как попал?
Воронов сразу перешел на «ты». Недавний выпускник – почти брат.
– Потом расскажу. Тебя кто-то из наших жуликов интересует? Долматов? На кой черт тебе этот придурок сдался? Только не вешай мне лапшу на уши про научную работу. Я ни за что не поверю, что наш обормот может представлять академический интерес.
– Ты приговор его читал? – спросил Воронов. – Ничего странного в нем не нашел?
– На фиг мне его приговор? Если сидит – значит, за дело. – Звонарев посмотрел на часы. – Пошли пообедаем. Долматов от тебя никуда не убежит. – И засмеялся.
Воронов улыбнулся, оценил местный юмор. Пока они обедали, дневальный из числа осужденных нашел Долматова и привел в комнату для свиданий.
– Ты с ним недолго! – напутствовал Звонарев. – В 18.00 мы лавочку закроем и пойдем ко мне. Посидим, школу вспомним. Вот жизнь была! Лучшие годы в Хабаровске прошли!
Дежурный офицер проводил Виктора в комнату для свиданий, где их дожидался потрепанный жизнью худощавый высокий мужчина в серой робе.
При скрипе двери он вскочил, вытянул руки по швам:
– Осужденный Долматов…
– Заткнись! – перебил его офицер. – Звонарев велел передать, что если наш коллега пожалуется на твою забывчивость, ты до самого освобождения из БУРа[6] не вылезешь. Понял?
Долматов кивнул и с опаской посмотрел на Воронова. Виктор показал на место за столом, сел напротив, выложил на стол пачку папирос:
– Поговорим о Кате Дерябиной и ее подругах.
16
– Сучка эта… она же первая начала, – стал рассказывать Долматов. – Катька – на учебу, она – ко мне в кровать. В первый раз это было…
Осужденный почесал подбородок, забавно сморщив нос. Он явно играл на публику, набивал себе цену. Воронов выложил перед ним лист бумаги, разграфленный по дням недели.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 54
