Шипя от злости, словно перекипевший чайник, я обогнула прилавок и прошла по коридору вглубь магазина. Начала со своей комнаты. Лёлик, разумеется, пинал балду, то есть, качался в своём кресле, положив ноги на подлокотник, и тупил в телефон.

– О, Алёнка! – он сбросил на пол ножищи в кроссовках сорок седьмого размера. – Мы думали, ты сегодня не приедешь. А тут такое творится!..

– Поэтому тебе решительно нечего делать? – я выдернула из его руки гаджет и бросила на свой стол. – Тогда давай-ка собирайся и вали сегодня же в Питер, будешь архивы окучивать.

– Ну-у…

– Баранки гну! Середина дня, как раз успеешь в «Сапсан» прыгнуть и доехать, а завтра с самого утра начнёшь. Ты меня услышал?

– Услышал, конечно, – ответил напарник неожиданно спокойным голосом. – Телефон отдай, я себе билеты закажу.

– Держи.

Кузнецов, следовавший за мной как привязанный, придержал меня за локоть.

– Алён, ты погоди карательную операцию проводить. С парнем наверняка захотят поговорить менты.

– Чёрт, точно! Как же это я не сообразила? – я повернулась к Лёлику, который с весёлым интересом слушал наш разговор. – Так, друг ситный, пожар отменяется…

– Будет потоп? – понятливо кивнул он.

– Именно. Найди, к какой епархии принадлежит наш драгоценный Выдропужск и пиши им запрос на копии архивных документов, касающихся Саввы Ивановича Чевакинского, это раз. Во-вторых, надо узнать, оставлял ли он какое-то завещание…

– Где?

Это вопрос заставил меня затормозить.

– Что – где?

– Где узнавать, – терпеливо повторил Лёлик. – Если бы Савва Иванович умер год назад, или даже десять лет, или даже тридцать, можно было бы спросить в нотариальной палате. Как это делалось в советские времена, я не знаю, но вроде бы и тогда были какие-то нотариусы. А в восемнадцатом веке, да в Выдропужске…

Я беспомощно посмотрела на Кузнецова. Глаза его смеялись, но произнёс он серьёзнейшим голосом:

– Боюсь, что архивов завещательных распоряжений с таких времён нам не отыскать. Это вам не Британия, где любой желающий может пойти в Сомерсет-хаус, заплатить за справку и получить её.

– Тогда как же узнать?

– Вспомни, в те времена как называлось завещание?

– Как? – что-то я сегодня проявляю удивительную тупость.

– Духовная.

– Ага… Ты хочешь сказать, что в процессе участвовал священник?

– Если в Выдропужске не было нотариуса, тогда да, священник. А ещё вспомни, что умер Чевакинский скоропостижно, в Петербурге. И в этом случае сведений о завещании попросту не сохранилось бы. Тебе кажется, что это может быть важно?

Я кивнула, потом снова повернулась к Лёлику.

– Корочу, братец Кролик, для начала пиши в церковные архивы, там видно будет. Может, сыщики нас сегодня посетят, тогда спросим, можно ли тебя на пару дней в Питер отправить.

– Погоди, Алён, а что случилось-то? – попытался остановить меня напарник, но я лишь отмахнулась, открывая дверь.

– Потом расскажу!

– Куда ты так торопишься? – в два шага нагнал меня Кузнецов.

– Очень хочется заглянуть к шефу в кабинет, – ответила я.

И заглянула.

Оказалось, очень вовремя: милейшая Наталья Геннадьевна, главный и единственный бухгалтер нашей фирмы, стояла возле распахнутого настежь сейфа и с интересом изучала лежащие в нём документы.

– Как это мило, – промурлыкала я, войдя и прислоняясь к косяку. – Просто совсем по-домашнему. Вас, Наталья Геннадьевна, что-то конкретное интересует, или так, для общего образования?

Подпрыгнуть она не подпрыгнула, не те габариты, но развернулась ко мне с несвойственной ей живостью.

– Ах, Елена Вениаминовна! – пропела бывший главный бухгалтер. – Мы уж и не ждали вас сегодня!

– Так вам и не надо было меня ждать. Банковские операции в моей подписи не нуждаются, – я прошла в кабинет и села за боссов стол; в глазах бухгалтерши вспыхнула паника пополам с ненавистью. – Но вы не ответили на мой вопрос, Наталья Геннадьевна.

– Какой?

Тут она попыталась захлопнуть сейф, но в этом не преуспела, потому что Кузнецов мгновенно оказался рядом и перехватил руку.

– Так, что тут у нас? – он осторожно вытянул из пальцев несколько листов бумаги. – О, как интересно!

– Да-да?

– Договор между Балаяном и известным тебе господином С.

– Балаяном? – уточнила я. – Не магазином и не фирмой?

– Именно так.

– И чем же этот договор вас так заинтересовал?

Наталья Геннадьевна пожала плечами.

– Чисто женское любопытство. А теперь, я вашего разрешения, я пойду к себе.

И она величественно выплыла из кабинета.

Кузнецов проводил её взглядом и повернулся ко мне.

– Ты не опасаешься, что она чего-нибудь напакостит?

– Опасаюсь. А что я могу сделать? Насколько мне известно, на счету у нас денег почти нет, тысяч сто, так что с этой стороны всё безопасно. Поступлений в ближайшее время не ожидается, разве что новый заказ придёт, но тут я решу. Но вот всё остальное…

– Самое просто – забрать у неё ключи от офиса и печать. И доступ к компьютеру перекрыть. Потом подготовишь бумагу об отстранении и передаче дел временному бухгалтеру, и при первой возможности дашь Артуру на подпись, – говорил он размеренно, словно диктовал, но на последней фразе внезапно замолчал и посмотрел на меня. – Чего сидишь? Иди, действуй!

Не без усилий, но всё было проделано: ключи от кабинетов и от входной двери оказались в моей сумке, печать – в сейфе босса, а ноутбук, который Наталья Геннадьевна попыталась забрать с собой – в руках Сергея.

– Когда вернётся Артур Давидович, он сам решит, как с вами быть. А пока у вас отпуск без сохранения заработной платы.

– Да? И на что я буду жить?

Я пожала плечами.

– Вам хотелось удовлетворить своё любопытство, за всё надо платить. С вами свяжутся.

Скорее всего, она начала бы скандалить, потому что работа здесь изрядно напоминала синекуру, и потерять её было очень обидно. Я даже увидела, как бывшая главная по финансам набирает в грудь воздуха, но тут мизансцена в очередной раз изменилась. Из торгового зала в рабочую зону проскользнула одна из продавщиц, а за ней шёл невысокий крепкий молодой человек с очень короткой стрижкой.

– Вот, – сказала девушка. – Вот руководство, пожалуйста. Мне можно идти?

– Только далеко не уходите, Мариночка, – улыбнулся посетитель. – С вами мне тоже хотелось бы поговорить.

Марина кивнула и вышла в торговый зал, оставив между дверью и косяком солидную щель. Молодой человек покачал головой и потянул дверь на себя, так что девушка почти упала на него. Конечно, если стоять в такой неудобной позе, пытаясь подслушать разговор, можно и травму получить!

– Что ж вы так неосторожно, Мариночка, – спросил он ласково.

– А я… я хотела вам чаю предложить!

– Спасибо, пока не надо. Если