– Формальдегид, – сделав глубокий вдох, объявил Теобальд и для достоверности сунул жука под нос Грейсу.

Тот принюхался, и на него сразу повеяло воспоминаниями об уроках биологии, где препарировали всякую живность.

– Формальдегид, – подтвердил Грейс и снова уставился на секционный стол.

– Вот почему я не обнаружил его во время внешнего осмотра прямой кишки – насекомое поместили слишком глубоко.

Грейс покосился на основание трубки – сфинктер молодой женщины.

– Как думаете, Фрейзер, его засунули туда до или после смерти?

– Не могу сказать.

– Но зачем? – озвучил суперинтендант волнующий всех вопрос.

– Это вам и предстоит выяснить, – ответил Теобальд.

Брэнсон стоял у противоположной стены, привалившись к столешнице с размещенной рядом раковиной.

– Помните «Молчание ягнят»?

Грейс помнил отчетливо. Он читал книгу – одну из немногих, напугавших его до чертиков, – и смотрел фильм.

– Всем жертвам в рот клали куколку мотылька, – заметил Гленн. – Мотылек «мертвая голова».

– Да, – кивнул Грейс. – Мотылек был фирменным знаком убийцы.

– Может, это фирменный знак нашего убийцы?

Грейс глянул на жука в руках Теобальда. На долю секунды ему почудилось, что тварь еще жива и шевелит лапками.

– Кто-нибудь знает, что это за жук?

– Рогач? – предположила Клио Мори.

– Судя по рогу, нет, – вклинился Даррен, помощник прозектора. – У нас на курсе преподавали энтомологию. Если не ошибаюсь, такие на территории Великобритании не водятся. Сомневаюсь, что он из здешних мест.

– Думаешь, его привезли из-за границы? – нахмурился Грейс. – Специально протащили через таможню, чтобы засунуть в задний проход убитой? Но зачем?

В прозекторской воцарилось долгое молчание.

Наконец патологоанатом убрал жука в пластиковый пакетик и снабдил ярлычком.

– Необходимо разузнать о нем как можно больше.

Грейс сосредоточенно размышлял. По долгу службы он изучил горы литературы, посвященной особенностям личности убийц. По большей части убийства были бытовыми и совершались кем-то из знакомых жертвы. Убивали преимущественно спонтанно, под влиянием порыва. Однако мизерный процент убийц составляли маньяки, творившие расправу ради удовольствия. Зачастую они стремились доказать полиции свое превосходство и доходили до того, что играли с правоохранителями в изощренные игры.

Такие убийцы даже оставляли на месте преступления метку, свой фирменный знак: вот тебе подсказка; поймай меня, если сможешь, тупой легавый.

– Информация о жуке не должна просочиться в прессу, – предупредил Грейс. – Всем держать рот на замке, уяснили?

Все закивали, хорошо понимая его логику. Метка, мягко говоря, своеобразная. Если кто-нибудь позвонит и в деталях опишет насекомое, его можно брать тепленьким, что позволит полиции сэкономить кучу времени, отслеживая ложные кандидатуры.

Грейс велел Брэнсону связаться с кем-нибудь из следственного отдела: пусть пробьют аналогичные случаи по национальной базе. А потом задал патологоанатому заведомо глупый вопрос, однако не задать его он не мог:

– Жука поместили в задний проход уже мертвым?

– Сомневаюсь, чтобы у кого-то в прямой кишке хранился запас формальдегида, – с едва уловимым сарказмом ответил Теобальд и указал на склянку с мутной жидкостью. – По крайней мере, в слизистой оболочке кишечника ничего подобного не обнаружилось.

Кивнув, Грейс быстро прикинул: если он уйдет сразу после пресс-конференции, то успеет показать жука единственному человеку, способному его идентифицировать.

20

– В Вайкинге ветер северо-западный, сменится юго-восточным силой пять-шесть баллов. Осадки. Видимость хорошая. В Северном и Южном Утсире ветер северо-западный, сначала четыре-пять баллов по шкале Бофорта в Южном Утсире, в дальнейшем – три-четыре балла, – бормотал Синоптик.

Он ехал за рулем раздолбанного белого «фиата-панды» с намертво въевшейся ржавчиной. По радио какой-то болван, очень далекий от темы, рассуждал, как легко украсть чужие персональные данные. Однако поездка вдоль Шорхемской гавани – коммерческого порта Брайтон-энд-Хова – придавала актуальность прогнозу для судоходства.

Слева, за складом, располагался Суссекский яхт-клуб, справа стройным рядом тянулись особняки с террасами. Синоптик спешил на очередную встречу с Джонасом Смитом, а точнее, с Карлом Веннером, и жирдяй начинал здорово действовать ему на нервы. Он связался с Веннером только затем, чтобы отомстить своим работодателям, ни в грош его не ставящим. Однако сейчас ему приходилось бросать все и по щелчку мчаться к Веннеру, потому что Веннер отказывался общаться по телефону и электронной почте, как все нормальные люди. Особенно бесили эти дурацкие шпионские игры перед каждой аудиенцией. Причем, не важно, где она устраивалась – в гостиничном номере, как в прошлый раз, или, как сейчас, в офисе.

Синоптик миновал особняки и ремонтный док, включил правый поворотник и, выждав, пока поток машин рассосется, прибавил газу – дряхлый мотор задребезжал от нагрузки. Дальше путь лежал через лабиринт промышленных и коммерческих зданий Портслейда. Узнать нужное строение не составляло труда – только у него на крыше, подобно гротескному насекомому, чернел вертолет. Личный вертолет Веннера.

Проехав древнюю стоянку, Синоптик припарковался возле внушительного современного склада рядом с черным «мерседесом» – одним из автомобилей Веннера. Табличка на стене гласила: «Импортно-экспортная компания „Западный океан“».

Заглушив мотор, Синоптик еще немного послушал радио, прикидывая, не позвонить ли на станцию, чтобы ткнуть болвана в его ошибки. Однако время поджимало, ему нужно было поскорее вернуться в офис. Бормоча себе под нос «В Кромарти, Форте, Тайне и Доггере ветер северо-западный силой семь – штормовые девять баллов», он выбрался наружу, запер «фиат», методично проверил каждую дверцу и направился к боковому входу. Заглянул в объектив камеры наблюдения и нажал кнопку звонка.

Раздался щелчок, и замок со скрежетом отворился. Толкнув тяжелую дверь, Синоптик очутился в просторном помещении размером с футбольное поле, сплошь заставленном огромными морскими контейнерами. Двое угрюмых уроженцев Восточной Европы – один лысый, с забитой татуировками головой, второй с гривой темных волос, оба в комбинезонах – коротко кивнули Синоптику и снова занялись контейнером, подвешенным на передвижном подъемнике.

Синоптик давно влез в систему «Западного океана» и прекрасно знал, что именно находится в контейнерах. На половину легальных товаров (преимущественно автозапчасти и удобрения) приходилась половина контрабанды: угнанные штучные автомобили для России и Ближнего Востока, оружие для Сирии и Северной Кореи, просроченные лекарства для Нигерии.

Синоптик не собирался делиться своим открытием с Веннером, просто мотал на ус. Сейчас ему хотелось поскорее встретиться с американцем, сообщить ему нужные сведения и вернуться в офис. Кроме того, вечером у него было свидание с Моной – правда, в интернет-чате. Уже третье. Мона работала в IT-компании в американском Бойсе, штат Айдахо; болтали они в основном о насущном.

Особенно Синоптику нравилось, что Мона читала Роберта Антона Уилсона[6], и вообще, у них было очень много общего. Мона тоже думала, что скоро люди смогут загружать свой мозг в компьютер и жить в