Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 66
повернулся к Мише Воронову.
– Ты такой небрезгливый и можешь так спокойно есть землянику? Я вот ем, а вкуса не чувствую.
– Да я не то что небрезгливый, просто заниматься трупами – это моя работа.
– Ты хорошенько осмотрел труп Кленовой?
– Что за вопрос? Конечно, осмотрел. Могу повторить: следов насильственной смерти не обнаружил. О причине смерти можно будет сказать только после вскрытия. Но предположить, конечно, могу, что женщина тоже отравлена. У нее губы почернели от земли, но надо будет взять соскоб, чтобы определить состав этой смеси.
– Бррр… – закрыл рот руками Андрей Полянкин. – Ну и работа у вас. Я бы не смог.
– Привыкай, если собрался в следователи, – сказал Петров. – Но вам не кажется странным совпадением, что у нас в городе уже, возможно, третий труп с признаками отравления? Первым был… ну не труп, конечно, но тоже его пытались отравить, наш учитель Лебедев. Потом – Фаина Осина. Теперь вот, мы только предполагаем, Наталья Кленова.
– А у нас еще один труп есть… Был, вернее, – напомнил Михаил. – Помните, когда вы болели, в городе произошло убийство одной молодой женщины. Мой предшественник, Савушкин, уволился, вы же помните, морг был переполнен, и он работал уже не экспертом, а помогал вскрывать трупы умерших от ковида. Короче, не вынес всего этого ада и сбежал из города…
– Я помню, о ком ты говоришь. Вера Карагозова, да? Ее любовник Соколовский считался долгое время подозреваемым, но потом мы его отпустили за отсутствием доказательств вины. Она тоже была отравлена…
– Да-да, это как раз тот случай, когда из-за ковида экспертиза не была проведена надлежащим образом, и результата вскрытия Карагозовой я так и не нашел. Да и вообще, когда меня назначили сюда, на полках не хватало многих реагентов, да что там – и микроскопа не было, его как бы временно переместили в нашу больницу, в морг! Пришлось заказывать и новый микроскоп, и реактивы, и дезинфицирующие средства…
– Честно говоря, я тоже после болезни долго не мог прийти в себя, – вздохнул Егор. – Так много всего пересмотрел, передумал… Короче, я отпустил Соколовского и даже почувствовал перед ним вину за то, что меня долго не было на месте, что я не занимался его делом. Хотя дело закрыли. Висяк. Один из немногих, кстати говоря.
Он запнулся, понимая, что зашел слишком далеко в своей откровенности.
– Но сейчас-то можно было бы найти образцы того дела для экспертизы?
– Ну, конечно, думаю, они еще в кельвинаторе.
– Где-где?
– Это такой холодильник специальный. Я все сделаю, Егор, – заверил его Михаил.
– А я вот все думаю – может, мне попробовать найти тех людей, что потеряли здесь куклу? Дам объявление на нашем городском сайте, мол, нашлась кукла. Помещу ее фото.
– Отличная идея. Действуй.
Егор отправился на квартиру Натальи Кленовой.
Она проживала в старом, барачного типа, двухэтажном доме с желтыми грязноватыми стенами и какими-то темными, неприветливыми и мрачными окнами. Подумалось, что в таких домах люди не могут быть счастливы. Там даже стены источают отчаяние и безысходность. Квартирка Кленовой располагалась на первом этаже, прямо за дверью взвивалась круто вверх старая деревянная лестница с черными, словно прогнившими ступенями. По обеим сторонам крохотного коридорчика находились одинаковые, обитые старым дерматином двери с табличками «1» и «2». Петров позвонил соседям, во вторую квартиру. Вышла тощая старуха в цветастом халате, презрительно сощурила большие голубые глаза. Лицо ее было вытянуто и напоминало морду бассет-хаунда.
– Вы к кому? – спросила она сердито.
– Моя фамилия Петров. Я из Следственного комитета. Хотел бы поговорить о вашей соседке, Наталье Кленовой.
– О Наташке-то? А чего про нее говорить? Шалава, она и есть шалава. Но вот мне лично ничего плохого не сделала. Правда, и хорошего тоже. Мужиков водила, выпивала, но в меру. Но, в общем-то, безотказная. Если что помочь мне надо – всегда поможет. Когда у меня ноги болели, приносила мне из своего магазина продукты, а иногда по моей просьбе покупала в аптеке лекарства. Я одна живу, дети далеко.
Петров слушал ее и думал о том, что соседка эта может так вот рассказывать о Кленовой часами, вспоминая все хорошее и плохое, что случалось в их жизни, когда они жили рядом.
– Я могу зайти?
– Зачем? Я вроде бы все сказала. Вы, наверное, хотите узнать, куда она уехала? Понятия не имею. Я и не видела, как она уезжала. Обычно если она куда соберется, в областной центр например, то скажет, даже спросит, что мне привезти. Я обычно прошу ее привезти одну колбаску, мою любимую, здесь у нас не продается. Но не зашла. Не сказала ничего. Ну, думаю, к мужику уехала. А что еще подумаешь-то?
– Убили ее, – тихо сообщил Егор.
Соседка подняла на него свои большие водянистые глаза, которые в полумраке коридора показались совсем белыми. Некоторое время никак не могла прийти в себя, хмурилась, думала о чем-то.
– Это как же? За что? Кто?
– Вот я и хотел поговорить с вами о вашей соседке. Может, вы вспомните что-нибудь, что могло бы как-то помочь нам найти ее убийцу.
– Да это просто невозможно! За что можно убить Наташку? Она же, как дитя, совершенно безобидная. Ладно, проходите уже…
В тесной, забитой старыми вещами квартирке пахло капустой и еще чем-то неприятным, как если бы где-то что-то гнило или протухло. Соседка сильно шаркала ногами, видно, ей на самом деле было трудно ходить.
Она привела его в комнату, заставленную обшарпанной мебелью, усадила на колченогий стул. На столе, на некогда белой, а теперь кофейного цвета кружевной скатерти, стояло много грязных, потемневших от времени и чая чашек, несколько вазочек с засохшими цветами, открытая коробка с печеньем, лежало вязанье.
– Я даже не знаю мужиков, что к ней приходили. Какие-то невзрачные, тихие. Сделают свое дело да и уходят. А Наташка красивая была от природы. Ничего такого со своей кожей не делала, разве что кремом иногда мазала, но морщин почти не было. Да и фигура что надо. Как продавщица была хорошая, честная, не обвешивала, не обсчитывала. В квартире у нее всегда чисто, белье тоже свежее. Как выйдет, бывало, во двор, вывесит постельное белье, гляжу – все белое. Спрашиваю ее, ты кипятишь его, Натка, что ли? А она отвечает, мол, Никитишна, в отбеливателе отмачиваю…
– У вас, случайно, нет ключа от ее квартиры? Я хотел бы ее осмотреть.
– Есть, конечно! Я же хожу, поливаю цветы. У нее знаете сколько гераней? Все подоконники заставлены. И цветут! Господи помилуй, да неужели мне все это не снится и моей Наташки уже нет?
Квартира Кленовой была по типу планировки зеркальным отражением квартиры ее соседки, да только на самом деле оказалась чистой. Все старое,
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 66
