Лёгкое, едва уловимое движение воздуха, и в поле зрения появились белые мужские кроссовки. Большая массивная обувь замерла в паре сантиметров от её нервно стучащих по полу серых кед. Сердце отчего-то тревожно сжалось, и Аня быстро вскинула голову вверх. Хотя уже знала, кто перед ней остановился.

- Привет, - тихо выдал Егор, не отводя от неё взгляда.

Лицо горячо вспыхнуло, руки, в которых она последние тридцать минут крепко сжимала телефон, ощутимо дрогнули. Она просто смотрела в его серьёзные глаза и не могла произнести ни слова. Просто не знала, что сказать. Обида, радость, злость – всё перемешалось в душе. Не чувствуя собственного тела, Аня быстро вскочила на ноги.

- Ты в порядке, - облегчённо выдохнула она и по инерции подняла руку, чтобы коснуться его руки.

Егор сделал небольшой шаг назад, убирая руки в карманы песочных джинсов. И это не укрылось от внимания Ани. Её словно кипятком обдало.

Все эти дни она рыдала и переживала. Даже пришла к тому, что Илья ей соврал, и на самом деле Егор находится под следствием, а ей ничего не говорят, чтобы не впутывать. Но теперь он стоял перед ней; невредимый и свободный. Облегчение пополам со злостью обожгло грудную клетку. Значит, Илья сказал правду, а Егор просто решил по-тихому слиться. Как по-джентельменски.

Бывший сосед шумно втянул в себя воздух. Его ноздри и поджатые губы побелели.

- Как ты, Ань?

А ей хотелось расхохотаться, а потом от души врезать ему по лицу.

- Мог бы просто пройти мимо, - выдавив из себя широкую улыбку, сказала девушка. – Я бы даже не заметила.

Мужчина на секунду зажмурил глаза, а потом, вытащив правую руку из кармана, пригладил ею волосы.

- Ань…

Где-то рядом скрипнула дверь.

- Анна Михайловна, - послышался голос.

Девушка с трудом оторвала взгляд от Егора и повернулась к кабинету. В проёме приоткрытой двери стоял немолодой мужчина в синей форме следователя.

- Пройдёмте в кабинет.

Собрав в кулак всю оставшуюся гордость и силу воли, Аня подхватила со стула свою сумочку и направилась в кабинет, больше не взглянув в сторону соседа.

Она даже не запомнила, о чём её спрашивал следователь. Просто машинально отвечала на его вопросы, а мысли всё продолжали крутиться вокруг этой неожиданной и, выходит, что решающей встречи. Теперь её больше не будут терзать сомнения и желание позвонить ему и узнать, всё ли в порядке. Всё именно так, как она себя воображала: он нашёл виновного и решил оставить позади все напоминания о тех событиях. В том числе и её.

Прочистив горло и крепко зажмурив глаза, Аня постаралась сдержать злые обидные слёзы. Не хватало ещё разреветься при следователе.

- Может воды? – участливо спросил майор.

Всё-таки от него не укрылось её состояние и готовность пустить слезу прямо сейчас.

Она отрицательно покачала головой, ещё раз прочистила горло и попыталась извиниться:

- Извините, просто я…

- Не переживайте, всё в порядке, - поспешил успокоить он её. – Я понимаю, какой стресс вы пережили, и как вам тяжело это вспоминать…

От радости, что он неправильно истолковал причину её состояния, даже плакать почти перехотелось.

- Не нужно расстраиваться, - тем временем продолжил мужчина. – Наша беседа окончена, мучить вас сегодня больше не буду. Только пару подписей поставьте.

Девушка благодарно улыбнулась и быстро подошла к столу. Хотелось поскорее покинуть душный кабинет.

- Анна Михайловна, - окликнул следователь, когда она взяла ручку. – Я не стал в опросе указывать про смерть вашего отца и причастность к ней отца погибшего и его самого. Мы всё равно ничего не докажем и никого не сможем наказать. Только писанины прибавится.

Ей очень не понравились пренебрежительно-снисходительные нотки тона. Всё доверие и симпатия к следователю тут же улетучились, оставив после себя едкий осадок. Она ведь с первого раза поняла, что никто не будет разбираться в старом деле, если нет никаких улик и доказательств. Тот оперативник Васильченко очень мягко и доходчиво всё объяснил. И по его добрым понимающим глазам было видно, что он был бы рад помочь, но правда не может. А по тону и скучающему выражению лица этого сотрудника сразу понятно, что он совершенно не заинтересован в восстановлении справедливости, он заинтересован только в том, чтобы облегчить себе работу. Для него чужая трагедия – это всего лишь лишняя писанина.

- Всего доброго, - поставив свою подпись, ядовито улыбнулась Аня и направилась к выходу.

Девушка резко распахнула дверь и выскочила в пустой коридор. Повертев головой из стороны в сторону, она поняла, что за дверью её никто не ждал. Неожиданное разъедающе-едкое разочарование обожгло горло. Она ведь реально ожидала, что Егор останется ждать её возле кабинета. И пускай она не собиралась ничего слушать, но его отсутствие очень больно било в самое сердце. Получается, он не хотел с ней разговаривать или что-то ей объяснять, просто остановился из вежливости, когда проходил мимо.

Аня глубоко вздохнула и поспешила к выходу. Только счёт своих шагов, которые громко скрипели по линолеуму в безлюдном коридоре, не давали ей сорваться и в раздражении запустить сумку в стену.

****

Яна остановилась посреди тротуара и растерянно оглянулась по сторонам. Сердце взволнованно и сильно билось в груди, причиняя почти осязаемую боль. Хотелось плакать. Нет, не так. Хотелось реветь навзрыд и кричать, пока не сорвётся голос. Она ведь была уверена в своём плане. Во всей этой трагедии и ужасе она смогла увидеть шанс для них со Славой. Она несколько ночей не спала, обдумывая их дальнейшее будущее, примеряя роль преданно-ждущей жены. Она верила, что Слава оценит