Она продолжала смотреть в зеркало. Девушка в отражении смотрела на нее спокойным, безмятежным взглядом. Возможно ли, что она испытывала облегчение? Радовалась ли она втайне, что Дейзи скрылась за горизонтом? Забрав у Поппи деньги и бросив ее в Дувре, Дейзи наконец добилась той свободы, которую искала, – свободы от удушающей любви Поппи и чувства вины.

Поппи продолжала смотреть на женщину в зеркале, поражаясь внезапному осознанию, что и она тоже стала свободной. Всю свою жизнь она провела в тени последних слов матери: «Приглядывай за сестрой». Умирающая женщина не знала, что произвела на свет сумасшедшее дитя, не поддающееся укрощению, и что Поппи будет вынуждена жертвовать собой, чтобы исполнить эту неисполнимую последнюю просьбу.

– Мне очень нужен план, – вслух произнесла Поппи, вставая из-за туалетного столика и собирая одежду. Она попыталась собрать разбежавшиеся мысли. «По одному пункту за раз». Сначала нужно одеться. В ночной рубашке много не сделаешь. Когда она взяла в руки свою одежду, выложенную сестрой из чемодана, на пол с шелестом упал листок бумаги. Она узнала страничку из собственной записной книжки, исписанную знакомыми каракулями Дейзи.

Одевайся, причешись и перестань думать, что я тебя бросила. Я забрала деньги, чтобы ты не убежала (да и вообще, мне они нужнее, чем тебе). По крайней мере, теперь ты никуда не денешься, пока он не придет. Я ему позвонила. И сказала быть здесь в восемь утра. Люблю тебя. Будь счастлива. Дейзи.

Поппи уставилась на записку. Что все это значило? Кто должен прийти? Кому было сказано быть здесь в восемь? Пока она натягивала юбку через голову и неловко застегивала блузку, ей казалось, что Дейзи сидит в комнате на кровати и посмеивается над ней. В голове вдруг всплыли слова Дейзи.

У тебя лицо начинало пылать всякий раз, когда капитан Хейзелтон смотрел на тебя.

Поппи замерла, не успев застегнуть блузку.

Я вижу, как ты сохнешь по капитану Хейзелтону, но ты сделала хоть что-нибудь, чтобы он узнал о твоем интересе к нему?

Я сказала ему быть здесь в восемь утра

Поппи застегнула блузку и подбежала к окну. Она подняла вверх раму и посмотрела на пешеходов, спешивших куда-то сквозь дождь, скрывая лица под зонтами. Издалека послышался бой часов. Она стояла, оцепенев от страха и томления, и считала удары.

Мимо пронеслась машина, пассажиров которой было не разглядеть за запотевшими стеклами.

Шестой удар.

Мужчина и женщина шли рука об руку, укрываясь зонтом.

Седьмой удар.

Женщина в плаще тянула на поводке упирающуюся собаку.

Восьмой удар.

Кто-то постучал в дверь номера. Поппи отвернулась от окна, поправила прическу и открыла дверь.

Волосы и пальто Гарри были мокрые, а лицо выражало тревогу.

– Леди Дейзи сказала…

Она подошла к нему вплотную.

– Что сказала Дейзи?

– Она сказала, что вы…

Она перебила его. Их губы оказались в считаных дюймах друг от друга.

– Она сказала, что я… что?

– Что вы ждете меня.

– Я жду, – ответила она.

Холодные струйки воды с его волос стекали по ее щекам, а он так ее и не поцеловал. Она обвила его шею руками и притянула к себе.

Она ощутила тепло его дыхания, а он все пытался говорить.

– Леди Дейзи сказала…

Поппи поцелуем предотвратила любые упоминания о сестре. «Спасибо, Дейзи. Теперь я знаю, что делать».

Она высвободилась из его мокрых объятий и увлекла за собой в теплый сухой номер. Теперь они оба были мокрые. Поппи почти слышала укоризненный голос нянюшки Кэтчпоул: «Разденься, а то простудишься и умрешь». Нянюшка всегда давала хорошие советы.

Эпилог

Нью-Йорк: «Океаник», лайнер компании «Уайт стар», сегодня прибыл из Саутгемптона прежним маршрутом, который не использовался судами «Уайт стар» после столкновения «Титаника» с айсбергом. По пути, утром 15 июля, были замечены два небольших айсберга. Капитан утверждает, что любой из них мог причинить значительный ущерб судну в случае столкновения.

Гидрографическая служба

17 июля 1912 года

Глава двадцать первая

Монте-Карло

Дейзи Мелвилл

Дейзи смотрела на карты, которые веером держала в руках, и пыталась унять дурные предчувствия. Это было не волшебное и непобедимое «двадцать одно», но все же надежда еще оставалась. Дейзи взглянула на небольшую кучку фишек, лежавшую перед ней на зеленом сукне стола. Как и каждый день, все обычно начиналось неплохо, а под вечер денег часто едва хватало на гостиничный номер и ставку в завтрашней игре.

В Дувре, где она впервые познакомилась с игрой в «двадцать одно», она поверила, что выигрыш – всего лишь вопрос удачи. Возможно, удача действительно играла роль, но Дейзи больше не верила, что та ее стороне.

Она оглядела великолепную обстановку казино: мрамор, позолота, мягкие ковры, мужчины и женщины, одетые по последней моде. Она слышала тихие разговоры на множестве языков, мягкие щелчки вращающейся рулетки и игру струнного квартета.

Наверное, музыка и навеяла эту внезапную утрату уверенности. Оркестр на «Титанике» играл даже тогда, когда корабль тонул. Дейзи не верилось, что мелодии скрипок предвещали что-то хорошее.

В глазах помутилось, выступили слезы. Она встряхнула головой. С чего бы ей плакать? У нее валет и десятка – хорошая комбинация, почти непобедимая. Вот только у крупье был открыт туз. Она еще могла проиграть. Внутренний голос, очень похожий на голос Поппи, советовал уходить. Даже не уходить – бежать! Она отодвинула стул, собрала оставшиеся фишки и поспешила встать из-за стола.

Оказавшись на улице, она облокотилась на теплые камни живописной террасы и стала наблюдать за игрой солнечных лучей на голубых волнах Средиземного моря далеко внизу. Яхты с белоснежными парусами приплясывали на пологих волнах, уносясь туда, где небо встречалось с морем, к манящему горизонту. Как же она могла забыть? Она пустилась в путешествие, чтобы найти земли, лежащие далеко за горизонтом, а вместо этого застряла здесь в плену иллюзии, что ей нужно только немного везения.

Она прикрыла глаза, чувствуя, как подступают слезы. Это все из-за той газеты! Если бы она не увидела объявление о свадьбе сестры, то, возможно, поставила бы на кон последние фишки и сорвала бы большой куш. Или хотя бы обеспечила себя на несколько дней. Она все еще не могла понять, почему газета валялась у дверей ее номера в скромном пансионе, а объявление о свадьбе было обведено синими чернилами. Видимо, кто-то знал, кто она такая, и подумал, что она захочет узнать об этом событии.

Слеза покатилась по щеке, и Дейзи смахнула ее ладонью. Нужно бы