– Ладно, ладно. Вижу, ты серьезно взялась за дело. Но что ты рассчитываешь увидеть оттуда? Пытаешься понять, возвращается ли преступник на место преступления?

– Скорее, хочу узнать, не собирается ли он разведать обстановку для нового преступления. И вообще, мне интересно, кто бывает возле дома господина Мурао, особенно когда его нет. Может, я сейчас и не осознаю, что именно важно – но мы ведь не можем искать только то, что нам известно.

– Да, но пока мы так и делаем. Мы все еще держим в голове Наоко как главную подозреваемую, которую нужно найти.

На следующее утро зевающий Кадзуро пришел, чтобы помочь мне отвезти в рекан пишущую машинку. К тому времени я уже упаковала ее в крепкий ящик, а также собрала принадлежности для рисования, чтобы поддерживать легенду, почему мне нужно работать у окна.

– Слушай, а не хочешь переночевать эти несколько ночей в рекане? – спросила я Кадзуро, когда мы стояли на перекрестке, пытаясь поймать такси. – Я не собираюсь там ночевать, только работать днем. Но ранние утренние и поздние вечерние наблюдения нам бы не помешали.

Кадзуро взглянул на меня с сомнением.

– Вечер еще ладно, но раннее утро точно не про меня. Посмотрим…

В этот момент к нам подъехало такси, и Кадзуро занялся разговором с водителем.

– Почему это раннее утро не про тебя? – спросила я, когда мы тронулись. – Ты же ложишься спать примерно тогда, когда я начинаю работать. Очень удобно.

– Потом поговорим, – отмахнулся Кадзуро, сидя с важным видом на переднем сиденье. После того, как я отчитала его за обсуждение расследования с Хидэо, он старался не говорить о деле при посторонних.

Когда мы добрались до рекана, нас встретила хозяйка.

– Здравствуйте, госпожа Акаги. Это мой друг Накадзима Кадзуро, он помогает мне. Если вы не против, он поднимется со мной в комнату: вещи очень тяжелые.

– Здравствуйте. Да-да, я помню молодого человека: позавчера вы втроем посещали нас с господином Мурао.

– Верно. Могу я заселиться сейчас?

– Тиеко, в комнате уже убрано? – спросила она горничную, и та кивнула.

– Пожалуйста, поднимайтесь, – сказала госпожа Акаги. – Тиеко вас проводит.

Рекан был старинный, и госпожа Акаги явно старалась сохранить его дух, чтобы привлекать туристов, которых становилось все больше. Комната была обставлена скромно, но все необходимое присутствовало: низкий столик, дзабутон[29] и, самое главное, большое окно.

Я поблагодарила Тиеко, отпустила ее и попросила Кадзуро переставить столик к окну. Он поставил на него машинку, плюхнулся на дзабутон, поерзал на нем, глядя в окно, встал, немного подвинул столик и снова уселся.

– Не особо-то здесь чего видно. Но это лучше, чем дежурить на улице, так что, пожалуй, ты неплохо придумала.

– Ничего себе – неплохо! – возразила я. – Я хоть что-то придумала, а что за весь день сделал ты?

– Я думал, – сказал он, постучав пальцем по лбу.

– Очень хорошо. Когда будут какие-нибудь успехи, расскажешь. Теперь мне надо поработать, а ты можешь идти досыпать.

Работать, наблюдая за улицей, оказалось сложнее, чем я ожидала, но вскоре я нашла способ: подвинула машинку немного и каждые несколько секунд смотрела то в рукопись, то на лист в машинке, то за окно. Однако вид оказался не особо интересным – только забор дома господина Мурао, калитка и часть стены. Остальное было скрыто деревьями и кустарниками. За первые несколько часов я заметила только пожилого человека, который пришел работать в саду. Ни самого господина Мурао, ни каких-то подозрительных лиц я так и не увидела.

Итак, первый день не принес ничего значительного. Но я и не ожидала мгновенного успеха, чтобы избежать разочарования. Задержалась допоздна, чтобы сделать побольше работы и не вызвать недовольства у господина Иноуэ за отсутствие в редакции. Когда начало темнеть, я решила, что на сегодня все и пора возвращаться, чтобы тетя Кеико не волновалась.

Чтобы не вызывать подозрений у Тиеко, я сделала несколько неудачных набросков улицы, оставив их рядом с машинкой. Это должно было убедить хозяйку и горничную в том, что я действительно пришла сюда работать.

– До свидания, госпожа Акаги. Я приду снова завтра утром. Скажите, после меня кто-то бронировал комнату?

– Да, сразу после вас уже есть запись. Но если захотите остаться еще на несколько дней, есть другая комната. Правда, окна там выходят на другую сторону, и видно только крышу соседнего дома. Зато дешевле.

– Нет, спасибо. Мне нужно видеть улицу для набросков. Но если мне еще понадобится этот замечательный вид, я ведь могу приходить за тот столик. И передайте, пожалуйста, на кухню, что у вас очень вкусно готовят.

Хозяйка, рассыпаясь в благодарностях, проводила меня до двери.

На второй день дежурства меня охватило легкое уныние: около дома господина Мурао не происходило ничего интересного. Он сам вышел утром и направился в сторону рекана, вероятно, чтобы выпить кофе. Мое сердце забилось быстрее, и я захотела спуститься, но сдержалась. Нужно было продолжать работу и краем глаза следить за домом писателя.

Момент, когда господин Мурао вернулся домой, я все-таки упустила, что вызвало у меня сильное недовольство. Если так продолжится, я рискую пропустить что-то действительно важное. Однако работа не ждала, и я продолжала разбирать рукописи.

Рукопись, которую принесли в редакцию, я теперь постоянно носила с собой, периодически перечитывая ее в попытках найти какую-то зацепку. Но ни одна мысль на ее счет не приходила, и я почти была готова рассказать о ней Кадзуро. Я решила, что сделаю это, если тот офицер не сможет ничего узнать.

Постепенно я смирилась с тем, что моя затея с заселением в рекан не принесла особенных плодов – разве что я узнала о садовнике. Из-за этого я стала реже поглядывать в окно. Но в какой-то момент, случайно взглянув на калитку господина Мурао, я увидела, как от нее отходит почтальон. Выбежать из рекана, чтобы догнать его, я уже не успевала, но понимала, что поговорить с ним очень важно.

Ближе к обеду я спустилась вниз, и хозяйка предложила:

– Хотите пообедать, госпожа Арисима? У нас сегодня соба. Очень вкусная.

– У вас все вкусно! – похвалила я, задумавшись о почтальоне. – Я бы съела что угодно, только если это быстро приготовится… Скажите, а телефон у вас есть?

– Да, идите сюда, – госпожа Акаги проводила меня к закутку, отделенному ширмой. Там на высокой стойке рядом с телефоном лежала книга номеров. – Хотите собу с мясом или с овощами?