ИСКАТЕЛЬ 2003
№ 3
*
© «Книги «ИСКАТЕЛЯ», 2003
Содержание:
Рекс СТАУТ
УБЕЙ СЕЙЧАС, ЗАПЛАТИШЬ ПОЗЖЕ
Повесть
Александр ЮДИН
ПОЦЕЛУЙ СТЫДА
Рассказ
Юрий САМОЙЛОВ
НЕЙТРАЛЬНАЯ ЗОНА
Рассказ
Олег МАКУШКИН
НОМИНАЛ
Рассказ
Рекс СТАУТ
УБЕЙ СЕЙЧАС,
ЗАПЛАТИШЬ ПОЗЖЕ
Тем утром в понедельник Пит, против обыкновения, не одарил меня своей любезной улыбкой. Меня всегда забавлял контраст между белизной его зубов и цветом квадратной физиономии, темной, как кленовый сироп. Но тем утром я не увидел его улыбки, хотя Пит и приветствовал меня своим излюбленным восклицанием: «Хай-хо, мистер Гудвин!» Впрочем, и в голосе его не слышалось веселых ноток. Он даже не обратил внимания на давно заведенный обычай и не позволил мне взять у него кепи и куртку, чтобы отнести их на вешалку. Когда я закрыл дверь и обернулся, Пит уже швырнул куртку на скамью в прихожей и поднимал с пола свой ящик, который поставил туда, чтобы освободить руки для расправы с курткой.
— Ты пришел на час раньше, — заметил я. — Они что, теперь ходят босиком?
— Нет, просто заняты, — буркнул он и зашагал в кабинет.
Обескураженный, я последовал за ним: в конце концов, мы дружили уже три года с хвостиком.
Пит приходил трижды в неделю — по понедельникам, средам и пятницам, около полудня, когда заканчивал работу в деловом здании на Восьмой авеню. Вулф всегда давал ему доллар, поскольку Питу приходилось шагать пять минут до нашего старого дома на Западной тридцать пятой улице. Я ограничивался четвертаком, но мои башмаки Пит надраивал не хуже туфель Вулфа. Хотя и не лучше.
Я никогда не делал вида, будто занят работой, пока Пит обрабатывал Вулфа: мне нравилось их слушать, это было весьма поучительно. Вулф держался мнения, что человек, родившийся в Греции, даже если он покинул ее в возрасте шести лет, обязан хорошо знать знаменитых людей своего отечества, и вот уже сорок месяцев вдалбливал Питу эту истину.
Тем утром, как только Вулф развернул свое исполинское кресло, в котором восседал за рабочим столом, а Пит присел на корточки и изготовился открыть свой ящик (я занял место за собственным столом), Вулф строго спросил:
— Кто такой Эратосфен и кто обвинил его в душегубстве в пространной и знаменитой речи в 403 году до Рождества Христова?
Пит поднял щетку и покачал головой.
— Кто это был? — повторил Вулф.
— Может, Перикл? — предположил Пит.
— Чепуха. Перикл тогда уже двадцать шесть лет пребывал на том свете. Черт побери, в прошлом году я зачитывал вам выдержки из этой речи. Имя ее автора начинается на букву «Л».
— Ликург.
— Нет. Афинянин Ликург тогда еще не родился.
Пит поднял голову.
— Сегодня вам придется простить мое невежество, — он постучал себя по голове рукоятью щетки. — Там сегодня пусто. Кое-что случилось, потому-то я и пришел раньше срока. Захожу я в комнату мистера Эшби, моего хорошего клиента, который зовет меня дважды на дню. В комнате никого, окно нараспашку, холодный ветер задувает. Десятый этаж. Подхожу к окну, выглядываю. Внизу — огромная толпа и легавые. Я выбегаю в коридор, спускаюсь на лифте, протискиваюсь сквозь толпу и вижу своего доброго клиента. Лежит мистер Эшби на тротуаре, разбился в лепешку. Жуть просто. Я из толпы выбираюсь, гляжу вверх, а из окон головы повысовывались. Думаю, негоже сейчас по тем клиентам ходить, вот и пришел сюда раньше обычного, так что уж не обессудьте, мистер Вулф.
И он пустил в ход свою щетку.
Вулф хмыкнул.
— Советую вам незамедлительно вернуться в то здание. Кто-нибудь знает, что вы были в кабинете Эшби?
— Конечно. Мисс Кокс.
— Она видела, как вы входили?
— Конечно.
— Как долго вы пробыли в комнате?
— Да с минуту, наверное.
— Видела ли мисс Кокс, как вы уходили?
— Нет, я выбрался в вестибюль через другую дверь.
— Это вы вытолкали его в окно?
Пит перестал орудовать щеткой и опять поднял голову.
— Да что вы, мистер Вулф, побойтесь Бога.
— Я бы советовал вам вернуться. Если толпа уже собралась, когда вы выглянули из окна, и если мисс Кокс сможет указать точное время вашего появления в комнате, тогда, вероятнее всего, вы неуязвимы, но неприятности у вас, вероятно, будут. Не стоило вам покидать здание. Очень скоро вас начнет разыскивать полиция. Немедленно ступайте обратно. Башмаки мистера Гудвина могут подождать до среды. Или приходите сегодня днем.
Пит положил щетку и достал лак.
— Легавые, они ребята неплохие, я их уважаю. Но если я скажу легавому, что кое-кого видел… — Он принялся покрывать туфли лаком. — Нет, нет, сэр.
Вулф снова хмыкнул.
— Стало быть, вы кого-то видели.
— Я не говорил, что кого-то видел. Я лишь сказал, что будет, если я сообщу легавым, будто кого-то видел. В Афинах были легавые в 403 году до Рождества Христова? — Он снова мазнул туфли лаком.
Этот вопрос вернул беседу в прежнее русло, и речь пошла о славных людях Древней Эллады, но я уже не слушал. Пока Пит возился с Вулфом, не обращая внимания на его советы, а потом драил туфли мне, я прикинул, что его ждет. Это сущая чепуха, что легавые строго придерживаются фактов. Личное отношение может перевесить тысячу установленных фактов. Поэтому я посвятил десять минут раздумьям о Пите Вассосе.
Убил ли он человека не далее как полчаса назад? Если факты, которые сейчас собирают легавые, позволят допустить такую возможность, но не будут достаточно доказательны, как я смогу вынести суждение? В конце концов я решил никаких суждений не выносить, поскольку не располагал сведениями о мотиве. Из корысти Пит не убьет. Месть? Смотря за что мстишь. Страх? Вполне возможно, если страх достаточно велик. Так или иначе, но я не мог вынести суждение.
Спустя час я по поручению Вулфа шагал в банк. На углу Восьмой авеню я остановился и осмотрелся. Разбившегося в лепешку мистера Эшби уже убрали, но тротуар перед зданием был обнесен канатами, дабы орды сыщиков-любителей не затрудняли
