Чарли Донли
Много лет назад
Фотографии открывают двери в прошлое, но они также позволяют заглянуть в будущее.
Салли Манн
Рожденные в крови
Charlie Donlea
LONG TIME GONE
Серия «Новый мировой триллер»
Печатается с разрешения Kensington Publishing Corp. и литературного агентства Andrew Nurnberg.
Перевод с английского Клемешова Александра
Copyright © 2024 Charlie Donlea.
© Клемешов А., перевод, 2025
© ООО «Издательство АСТ», 2025
Сидар-Крик, Невада
13 июля 1995 г.
9 дней спустя…
Чернохвостый ястреб Купера стал свидетелем смерти шерифа Сэнфорда Стамоса.
Спустившись с небес, величественная птица приземлилась на капот полицейской машины, где уселась словно эмблема автомобиля. Ястреб пронзительно кричал, пока внутри машины шла борьба, и махал крыльями, когда та раскачивалась. Когда потасовка закончилась, ястреб сложил крылья, а шериф Сэнфорд Стамос, сидя на водительском сиденье, пристально смотрел на своего убийцу. Ледяной взгляд шерифа был вызван не его непоколебимой решимостью взглянуть в глаза своему убийце, а паралитическим наркотиком, разливавшимся по его телу и не позволявшим его глазам двигаться.
Лично он бы предпочел заняться тысячей других вещей, а не таращиться на мужчину рядом. Будучи профессионалом, он знал, что необходимо либо вступать в бой с нападающим, либо держать его на расстоянии. Он хотел выбраться из своей машины, выхватить пистолет, вызвать подкрепление. Но игла, торчавшая у него из шеи, обездвижила его и вызвала невероятную слабость, поразившую каждую клеточку его тела. Под действием наркотика веки перестали его слушаться и в конце концов закрылись. Сэнди сидел за рулем патрульной машины, опустив подбородок на грудь. Из-за этого его дыхание было хриплым, и шериф не сомневался, что умрет. Обнаруженные им за последние несколько дней факты – он вел расследование пропажи семьи Марголис – это гарантировали.
Он услышал, как открылась и захлопнулась пассажирская дверь, когда его убийца выходил из машины. Затем открылась дверь со стороны водительского кресла, и он почувствовал, как кто-то задирает рукав на его левой руке. Тугая лента стянула кожу на его бицепсе, прежде чем острый укол с внутренней стороны локтя заставил его веки распахнуться. Он не увидел ничего кроме яркой вспышки. Перед глазами все плыло, будто кто-то размазал по ним вазелин.
Когда шприц ввели в вену, жжение охватило руку Сэнди. Но мгновение спустя он почувствовал нечто совершенно иное – нечто чуждое, экзотическое и необычное, чего он никогда не испытывал прежде. Облако эйфории опустилось на него, или, возможно, это он поднимался в нем. В любом случае, шериф Стамос забыл о проникновении в его машину. Он забыл о своей неспособности двигаться или говорить. Его не беспокоило присутствие убийцы, вместо этого он расслабился в блаженстве, наполнявшем его тело и разум. И его душу тоже? Была ли затронута его душа?
– Теперь ты просто еще один наркоман из округа Харрисон.
Сэнди не мог сказать, принадлежал ли этот голос ему или кому-то другому. Исходил ли он из его головы или был обращен к нему. Но на самом деле ему было все равно: второй шприц вкололи ему в руку до того, как дверца патрульной машины захлопнулась, и новый уровень экстаза овладел его разумом. Действие наркотика, циркулирующего в его организме, было настолько сильным, что Сэнди отключился от своего тела. Он парил над происходящим и видел, где находится и что происходит. Сидя в своей патрульной машине, крепко пристегнутый ремнем безопасности, он наблюдал с высоты, как его автомобиль скатывается с пологого холма в сторону Сидар-Крик. Перед тем, как он рухнул в воду, ястреб, до этого балансировавший на капоте машины, взлетел. Два мощных взмаха крыльев подняли птицу в воздух, а легкий ветерок с ручья позволил ему зависнуть в небе с распростертыми крыльями. Машина продолжала двигаться, пока капот не погрузился под воду, и в конце концов Сидар-Крик поглотил ее целиком, так что над поверхностью воды показывались только задние фары.
Сэнди смутно понимал, что его автомобиль ушел под воду, но чувство эйфории и воодушевления, разливавшееся теплом по его венам, вызывало апатию, которую было невозможно преодолеть. Его уже мало заботило, что вода поднялась ему по грудь и плескалась у подбородка, угрожая поглотить его с головой. Вместо этого ему не терпелось впасть в забытье, ждавшее где-то в отдалении. Он был загипнотизирован яркой вспышкой, увиденной вдалеке. Он никак не отреагировал, когда его тело оказалось в ловушке под толщей воды в Сидар-Крик, и просто последовал за чернохвостым ястребом, парившим навстречу свету. Он продолжал лететь, пока яркий свет не поглотил его и не унес прочь.
Часть I
Генеалогия 101
Глава 1
Роли, Северная Каролина
Понедельник, 1 июля 2024 г.
Слоан Хастингс вошла в кабинет главного судмедэксперта в восемь сорок пять утра. У нее начинался курс судебно-медицинской экспертизы: вместе с еще тремя стажерами она собиралась приступить к сложной двухлетней стажировке, в конце которой каждому из них должно было быть присвоено звание судмедэксперта. Конечно, в том случае, если они смогут справиться с ожидающими их испытаниями и трудностями. Слоан была уверена, что справится, – ведь это была ее мечта.
Выпускница университета Дьюк с двойной степенью по криминологии и судебной экспертизе, Слоан окончила медицинскую школу, а затем четырехлетнюю ординатуру по анатомии и клинической патологии. Ей исполнилось двадцать девять лет, и на пути к осуществлению ее мечты остались только два напряженных года стажировки. В течение первого года исследовательская работа Слоан спонсировалась грантом, и в результате, глубоко изучив область судебной медицины, она написала соответствующую дипломную работу. После этого ей оставалось освоить годовую клиническую программу в офисе главного судмедэксперта, обучаясь у известного доктора Ливии Катти. Там ей предстояло провести сотни вскрытий, чтобы стать настоящим судебно-медицинским экспертом. Поэтому в то утро она была встревожена и взволнована и сильно хотела есть.
Слоан была одета в черную блузку без рукавов, подчеркивавшую ее спортивное телосложение, белые брюки и туфли на высоком каблуке. Она показала свое новое удостоверение (всего их было четыре первокурсницы) женщине за стойкой регистрации. Дверь рядом со стойкой загудела, и, войдя внутрь, она направилась к «клетке».
Внутри OCME[1] и особенно среди новичков «клетка» пользовалась дурной славой. Именно там, в этом пространстве, обнесенном сеткой и заставленном рядами стульев, обращенных в одну сторону, каждый день после обеда стипендиаты представляли свои кейсы.
